— Так он живой? — спросил Рахат.

— В том-то и дело, что нет. Его через полчаса машина сбила. Глупо получилось — там и разогнаться, как я понял, негде. Но — головой о камень, и все. А у нас осложненная ситуация — мозг пострадал. А там жара. И далеко. Нужно срочно вытаскивать.

Виниченко ткнул пальцем в карту, туда, где ни городов, ни дорог — сплошной зеленый цвет.

— Вертушка закинет, насколько хватит, а оттуда еще километров двести проселка. Мест, где дозаправить вертолет, нет, уже узнавали. Деревни, дачи, несколько ПГТ. Ну и леса. В общем, Русью пахнет. Посконной и домотканой, а также отвратительно бескрайней. Русалка на ветвях, Соловей-разбойник свищет.

— Пожарники, спасатели? Они как там справляются без вертушек?

— А вот так. Пожары тушат самолетами, но посадить их негде. Добраться можно только узкоколейкой, авто или гужевым транспортом. А, еще речным! Но так слишком долго.

— А если гидропланом, амфибией?

— Еще дольше. Пока найдем, пока доставим. В общем, так. Через пятнадцать минут улетаешь, самолет уже на взлетной. Сейчас набирай команду, готовься. Потом вертушка, заправленная по самые гланды, закинет тебя далеко, насколько возможно. Дальше — пешком. Ну и возвращение — в обратном порядке.

— Дай данные о пострадавшем, характер травмы и вообще все, что есть. Через программу прогоню, — сказал Рахат.

— Уже прогнали. Сорок восемь процентов в лучшем случае. Если будете держать спринтерскую скорость. Почти! Все верят, что оставшиеся два как-нибудь наберешь.

— Как-нибудь, — усмехнулся Рахат. — Хуже нет, когда «почти». Да и не разгонишься — у нас же груз будет, препараты, азот. Нужны велосипеды! Так быстрее.

Виниченко в восторге сдернул очки.

— Отличная мысль!

— Все равно не успеть. Он себя не вспомнит, когда разморозят.

— Думай, — сказал Виниченко. — Что нужно, предоставят. Может, те, местные, нам навстречу его потащат? Это позволит выиграть еще немного времени.

— Слишком жарко. Сколько там сегодня обещают? Плюс тридцать? Нужно на месте работать, сейчас только зря растрясут. Клиент где?

— В подполе. Ребята у тебя научены, не растерялись, сразу сказали местным. Почти сразу — оттуда можно связаться только по телефону с какого-то почтамта. В общем — Русь.

Наступила пауза. Рахат напряженно искал варианты.

— А если… если добираться на машине? — наконец сказал он задумчиво. — Нужно посчитать, как получится быстрее — на вертолете и на велосипедах или только на автомобиле?

— Тысяча километров от места, где можно приобрести машину. Если, конечно, не надеяться словить попутку или взять машину в аренду с рук. Скорее всего, ненадежную машину.

— Десять часов езды по незнакомому проселку, — подсчитал Рахат. — А на велосипедах две сотни километров — это… те же десять часов! Если ехать достаточно быстро и с одинаковой скоростью. А потом с такой же — назад. Прибавим время полета. Значит, машина.

— Кстати, там километров четыреста асфальта.

— Тогда и думать нечего.

— Я позвоню, распоряжусь. А сейчас — на самолет. Тебе кто нужен из команды?

— Лучше одному. Пусть приготовят все необходимое. Криопротекторы, препараты. «Ведро» жидкого азота. На всякий случай — велосипед.

В самолете поспать не удалось — пришлось, внимательно изучая карты, выискивать кратчайший путь к цели. Получившиеся основной и запасные маршруты Рахат загрузил в навигатор.

В небольшом городке ждала свежая, только что купленная компанией машинка — «Жигули», «двенашка». Лучшее, что можно здесь достать. Торопливо забросил снаряжение в багажник, кряхтя, подкатил двухсотлитровую бочку с бензином. Задние сиденья были сняты. На их место вдвоем с пилотом они, поднатужившись, впихнули глухо плеснувшую емкость. Мимоходом Рахат порадовался, что не взял команду: места осталось только для клиента.

— Гони! — напутствовал пилот.

Рахат прыгнул на водительское, с хрустом воткнул передачу. Машина понеслась по узким улицам, как ракета. Однотипные серопанельные дома скоро сменили поля, дачные домики, замелькали деревья. Поначалу вдавливал педаль так, что полик хрустел, вот-вот проломится, а подошва чиркнет по асфальту, но через полчаса недосып и усталость взяли свое, напряжение спало. Впереди лежал долгий и нудный, как поминальный обед, путь в деревню Печенеги. Там, в подполе одного из домов, обложенный снегом, ждал сбитый разворачивающейся машиной клиент. Рахат всегда избегал слова «мертвый», — просто клиент. Снег, сохранившийся с зимы в подполах некоторых домов, собирали со всей деревни: команда Рахата отреагировала быстро, дав необходимые указания.

Он включил радио, мельком глянул на спидометр. Скорость под двести: пока асфальт, нужно копить фору. Хорошо, дороги пустые, людей здесь мало, зато много деревьев, рек, озер и прочей пасторали. Ушел с музыкальной волны — так устанет быстрее — на центральный новостной канал. Ничего интересного. К тому же сигнал вскоре прервался.

Чтобы избежать опасной монотонности дороги, Рахат стал подсчитывать, сколько и как он может сэкономить из отведенных двадцати часах, если все пройдет без происшествий, выходило немало. Четыреста километров по асфальту — чуть больше двух часов, если грунтовка в годном состоянии и он сможет держать на ней под сотню — еще шесть. Десять минут на обработку и погрузку тела клиента. И восемь часов обратно. Еще нужно добавить время, что уйдет на шесть дозаправок машины. Поест на ходу, в туалет — тоже: на этот случай надел подгузник, огромный, как парашют.