Он ехал в поместье Аллисона, и сердце его мучило предчувствие недоброго.

Мэй встретила его в передней старого дома совершенно случайно, проходя мимо.

Она замерла на секунду, подняв руки к голове жестом отчаяния, затем медленно двинулась к нему.

Она приближалась – высокая, гибкая, прелестная; и шелест ее платья был подобен волшебной музыке.

– О Пол!..

Она остановилась на полдороге так внезапно, точно натолкнулась на прозрачную стену. Руки ее взлетели и упали бессильно.

– О Пол, простите меня!..

Голос сорвался, она подхватила шумящий подол платья и убежала в комнаты. Пол остался один и стоял так бесконечно долгую минуту.

– Масса Аллисон просит вас в кабинет, сэр! – сказал позади него шамкающий голос. Пол с трудом очнулся.

Он повел головой, огляделся, откашлялся.

Дворецкий Томас, постаревший и обрюзгший, стоял рядом, рассматривая его подслеповатыми, слезящимися глазами.

Пол послушно пошел за толстой спиной в заштопанной ливрее. Он тщетно старался собрать свою волю в тот упругий комок, который необходим для победы. Она расползалась у него меж пальцев, превращалась в аморфную смесь негодования и обиды.

Он вошел в кабинет.

Джеральд Аллисон сидел за письменным столом. Он совсем не изменился, холодные, светлые глаза глядели молодо и жестко.

Аллисон аккуратно погасил сигару. Все шло правильно, сын поверженного врага пришел к нему в дом получить свою долю ударов. Теперь – внимание, не следует чересчур спешить…

Аллисон наслаждался этой минутой. Он ждал ее давно.

– Садитесь, мой мальчик! – сказал он добродушно.

Вы стали ненамного выше, но все же вы выросли.

Пол криво улыбнулся, он знал все наперед.

– Вы выросли и стали северной знаменитостью, – неторопливо повторил Аллисон. – Вот только не знаю, как это понравится здесь у нас, на Юге…

Пол пожал плечами.

– Вы хотите сказать, что это вас не беспокоит. А ведь напрасно, мистер Морфи. Мы стоим на пороге великих исторических событий, которых так боялся ваш покойный отец.

– Я хотел, сэр, поговорить с вами не об этом, – отрывисто сказал Пол. Он знал все, но обязан был идти до конца.

– Не об этом? А о чем же, смею спросить?

– О… о мисс Мэй.

– О мисс Мэй? Но какой разговор может быть у нас с вами на эту тему?

– Мисс Мэй дала мне слово, сэр, – сказал он упрямо.

Аллисон тихо засмеялся.

– Вы стали совсем северянином, мой мальчик! Вы даже забыли, что у нас на Юге судьбу девушки решают ее родители… Очень жаль, что вы взяли с нее это слово, не поговорив сначала со мной.

Внезапная безумная надежда озарила Пола. А вдруг Аллисон обиделся? Просто обиделся и решил его проучить?..

– А… а что бы вы мне сказали тогда, сэр? – спросил он хрипло. Аллисон уселся в кресле поудобнее.

– Тогда?.. Тогда я сказал бы вам, что не может быть и речи о браке дочери Джеральда Аллисона с юношей без состояния, без происхождения, даже без профессии.

– Я адвокат, сэр! И принадлежу к одной из лучших креольских семей штата!

– Креольских, вы сами это сказали… А о том, что вы адвокат, я слышу впервые. Я полагал, что вы – игрок, игрой добывающий средства к жизни. Я думал, вы получаете ценные подарки, а потом продаете их, но для моей дочери это не подходит. К счастью, она вполне благоразумная девушка. Она выбросила из головы все ребячества (да, мистер Морфи, именно ребячества!) и приняла предложенного мной кандидата. Это Реджи Эллингтон, сын моего старого друга. Настоящий южный джентльмен, не правда ли?

– Вы принудили Мэй, – в упор сказал Пол.

– О боже! – огорчился Аллисон. – Неужели я похож на тирана? Угодно вам, я позову Мэй, и она сама скажет вам все это?

Светлые глаза горели жестоким любопытством. Пол вздрогнул, с ним играли, как кошка с мышью.

– Нет, сэр, благодарю вас…

– И вот что еще, мистер Морфи… – Голос Аллисона стал железным, он вбивал каждое слово, как дюймовый гвоздь. – На вашем месте я бы позабыл дорогу на Лебяжьи Пруды. У вас здесь нет друзей. Всего хорошего!

Пол двинулся к дверям, но безжалостный голос настиг его на полдороге. Он остановился.

– Бросьте все, уезжайте отсюда! – грубо говорил Аллисон.

«О чем он говорит?» – не сразу понял Пол.

– Вам нечего делать в Луизиане! Уезжайте, пока не поздно, после скажете мне спасибо! Уезжайте на Север!

Пол круто повернулся, алая пелена бешенства вздрагивала и переливалась в глазах. Броситься, убить?.. Он с трудом овладел собой.

– Нет, сэр! Этого не будет, пока я жив!