— Так точно… — Сдобный улыбнулся. — Надо ей, сразу как проснется, немедленно сказать, что она красива, как… как…

— Как она сама, — сестра буркнула это и перевернулась на другой бок. — Дайте поспать, бабники.

— Извини. — Сдобный кивнул мне, предлагая присоединиться, и отошел к самой двери. Взял один из десятка обычных армейских табуреток, стоявших в комнате, сел на него. Ну, спасибо за приглашение, что еще сказать.

Тело затекло, хотя вроде бы и лежал удобно. Правую руку вообще пришлось растирать, чтобы привести ее в нормальное состояние, но ничего. Подошел к ним. Шлепнулся на такую же табуретку, подставленную профессором. Танат молча протянул мне эмалированную кружку, в которой плескалась ядреная смоляная жидкость.

— Чай с дымком, по-цыгански… — Измененный ухмыльнулся.

— Чего?!! — Ба, да это же тот самый пароль, который Сдобный толкнул Рылу, да уж… — А отзыв?

— Без лимона, а с коньяком. Давай, бери, кружка горячая.

Как хорошо вот так, посреди ночи, если неожиданно проснешься, хлебнуть чаю, а? Вот я и хлебнул, да прилично так, памятуя Большого, который любил такой вот чаек. И понял, что насчет коньяка Танат явно не наврал, что было бы сложно, помня про его замашки сноба. Чего стоил «Баллантайн» у него в гостях.

— Так что делать будем, господа гусары? — Точинов обвел нас внимательным взглядом. — Сами понимаете, времени у нас в обрез, и что-то нужно срочно придумать.

— Это точно. — Крюк почесал в затылке. Смотрелось это страшновато. Такое ощущение, что у вас на глазах башенный кран решил, что хватит ему стоять на месте и надо бы пойти прогуляться. — Маловато нас для того, чтобы в лоб на них идти.

— Нас очень мало, — согласно кивнул Танат. — Но это не повод вешать головы. Тем более что есть кому поддержать такое благое начинание.

— Проясни, — сказал Сдобный.

— Хм… во-первых, есть Егерь, который еще присоединится к нам. А во-вторых, есть тот, кто будет мешать Создателям, это точно. А наше дело будет всем этим воспользоваться. Но, как мне кажется, нужно найти и запасной вариант. И он, как ни странно, есть.

— Интересно. — Точинов снова снял с носа очки, опять протер и водрузил на место. — А, абсолютно случайно, это не связано с тем самым делом, в котором участвовали Скопа и Пикассо, после чего познакомились с вами?

— Именно, — кивнул Танат.

Ни хрена себе коленце, етит твою за ногу!!! Это каким, интересно мне, образом тут снова всплыл прошлогодний визит, когда случилось то, что изменило наши с сестрой жизни полностью? Если они о том, что где-то в Районе остался контейнер с тем самым хитрым и убойным бульоном, который Настя должна была закачать в какую-то там систему резервного уничтожения части Ковчега, то, как же, простите?.. Ведь у нее не вышло. А то, что было у других фейсов, — пропало безвозвратно, да и было ли оно настоящим? Дела, брат Пикассо, дела так дела. Значит, если вдруг сейчас из ниоткуда вынырнет еще одна хренотень, в которой есть прямо ремедиум против язвы Района, то снова предстоит лезть под землю? Да что ж такое творится-то, право слово, в последнее время, что одна загадка налезает на другую, а ответа все не видно? Я, конечно, совсем не против того, чтобы закончить то самое дело и вернуть кое-кому должок, но снова под землю чего-то не очень хочется. Ну, правда, совсем не хочется.

— И где контейнер? — Профессор буквально впился глазами в Таната. — И откуда вы о нем знаете?

— А вот это самое интересное, уважаемые. — Измененный задумчиво поскреб подбородок. Вот чего он его скребет-то вообще, если даже бриться ему не надо? — Скажем так, я знаю, где ориентировочно может быть контейнер, если он именно такой, как вы, профессор, описывали. Был я тут на днях у нашей с вами общей хорошей знакомой, подсказать у кого, нет? Точно, Сдобный, у Бабки Матрены, у нее, родимой, и был. Эта старая перечница имеет очень даже неплохую кладовку, в которой хранит много чего ценного, если не сказать как-то посильнее. Артефактов типа «Янтаря» у нее там и близко нет, а вот с десяток «Сердец» видел. Не говоря о том, что там есть экспериментальный образец экзоскелета «Пересвет», как вам такое?

— Неужели? — Точинов даже подался к нему от удивления.

— Да-да, профессор, такие вот у нас тут порядки, в Районе. Вы там, у себя в институтах, разрабатываете, храните государственные тайны, отправляете всякую высокотехнологичную машинерию сюда на испытания, и здесь она благополучно уничтожается агрессивной средой Радостного и списывается. А потом, оба-на, раз, и всплывает в закромах наркодилера. Каково?

— Именно так, — кивнул Танат. — Да и хрен с ним, с «Пересветом», хотя штука-то хороша. Чего она ее у себя держит, так и не понял. Я на ее месте давно бы продал тем же «серым» и не заставлял его ржаветь в чулане. Хотя чуланом это назвать сложновато. Нормальное такое помещение, как по габаритам, так и по оснащению, оборудовано — прямо залюбуешься. Ну, так вот, мы с ней там прогуливались, так как мне у нее нужно было взять что-то в уплату долга, а интересного там много. Контейнер тот самый стоит на одном из стеллажей, стоит себе и ни гу-гу. Маркировки, как вы и говорили, — полосы и один-единственный значок. Вот и думайте теперь, господа рейдеры и прочие, как нам было бы удобно им воспользоваться, сняв тем самым основное опасение. Уничтожим Создателей, так и не будет ничего, никакого расширения. Думайте-думайте…

Пока Точинов и Крюк погрузились в те самые, рекомендованные Танатом, раздумья, Сдобный быстро объяснил мне то, что я проспал. Контейнер, как оказывается, просто должен был оказаться тем одним, который нес в себе настоящее вещество, предназначенное для уничтожения тех, кто сейчас управлял и Ковчегом, и Волной со Всплесками, и, соответственно, Радостным. Всего их было три, и два использовала Настя Ефремова, когда оказалась запертой в той самой комнате в лабиринте под городом. Свой и Забелина, который он передал ей перед тем, как погибнуть. И оба были ложными, как выяснилось уже на Большой земле. Кто-то из важных шишек, курировавших операцию, продался за те вещества, что поставляли из Района. Его дети, оказавшиеся на грани смерти из-за болезни, были как бы спасены с помощью артефактов. На деле оба, и мальчик, и девочка, подверглись Изменению, которое можно было контролировать только тем, что раз в месяц курьер привозил их отцу из Радостного. Вот вам и вся загадка, которая решилась просто. Но один из контейнеров, тот самый, он не успел подменить, и сложная смесь химических реактивов, синтезированных ядов и катализаторов системы охраны в Ковчеге, нашей системы охраны, была миной замедленного действия. И надо же такому было случиться, что оказался он именно у Матрены, гребаного страшилища, которое решило недавно сдать нас «серым» либо попытаться завалить собственными силами. Ай, и Бабка, ай, и шельма…