Бароны поклялись герцогине привести через две недели подкрепления, подняв всех своих вассалов.

Я ничего не ел и почти не пил. Валялся в своей палатке на походной кровати снедаемый попеременно то тоской то злобой.

Габриель меня обманула и предала...Движимая только чувством мести, она отдала душу, и сердце сильфиде...Она получила магическое могущество, она утоляет свою жажду мести и счастлива...

Для меня Габриель потеряна навсегда...Она считай, что умерла...для меня для других людей...Сильфида выпьет ее душу как селянка сырое куриное яйцо-досуха!

Жизнь потускнела и утратила краски. Серым было небо и серыми лица людей.

Голос Сью печально прозвучал в памяти:

...Только никогда, мой брат-чародей

Ты не найдешь себе королеву

А я не найду себе короля...

Ты права, сестра моя, я лишился тебя и мне найти королеву...Женщины, что затронули мое сердце, покинули меня, одна за другой...Я один и свободен как ветер...Я один и плачу по несбывшимся мечтам...Я один и путь мой во мраке таится...

Только Гвен явившийся с известием о появлении отрядов Жасса встряхнул меня и заставил немного прийти в себя.

– Дружище, я несказанно рад тебе!

Жасс тревожно вгляделся в мое лицо. У него самого обветренное и загорелое лицо.

– Вы нездоровы,Грегори?

– Я избавился от еще одной иллюзии, и я выздоравливаю...

– Что-то с Габриель?

– Она умерла, мой друг...Ее больше нет...

– Умерла?!

Я привел Семюэля в палатку и откровенно рассказал обо всем. Пажи принесли обед и вино. Я сделал большой глоток красного лонгширского. И понеслось....

К вечеру я был пьян, так как никогда не был пьян в жизни. Я расплакался на груди своего друга. Это было сладкое облегчение...

Голова моя словно вращалась по кругу и готова была оторваться в любой момент. Я придержал ее слабой рукой. Но главное-боль в груди исчезла...Облик Габриель затуманился и восхитительное равнодушие опрокинуло меня в пьяный омут без снов и печалей...

....Похмелье было ужасом, который не мог закончиться...Боль в голове, словно армия крохотных гномов настойчиво кирками взламывало мой бедный череп изнутри...

При попытке встать, я выблевал свой ужин прямо у постели.

Вокруг поднялась суета.

Явился лекарь Каллум, приведенный испуганным Гвеном и озабоченно мял мою печень...Я слабо отбивался...

Хотелось умереть...Здесь и сразу...

Ужас еще и в том, что я не мог себя излечить.

Содержимое желудка иссякло, и я блевал своей желчью...

Фостер насильно влил в меня бокал вина. Я его тоже выблевал...

Но второй бокал остался на месте и принес облегчение. Желудок начал успокаиваться, а голова несколько прояснилась.

Постепенно я приходил в норму и задремал.

Проснулся я окончательно в обед и совершенно здоровым, но ослабленным.

Вечером за ужином я провел совет со своими офицерами.

Кроме Жасса, Гвена, Гринвуда я пригласил командиров всех реджиментов.

Бокалы были наполнены вином, но блюда с едой еще не поданы.

– Сьеры! Мы с вами в Лонгшире и герцогиня наш союзник. Ее люди окажут нам всевозможную помощь. В Лонгшир движется армия короля Руперта. Единственный сухопутный путь к Лонгфорду ведет вдоль долины реки Дойл.

Там в теснине у замка Сэвидж мы встретим противника. Часть бомбард мы разместим в замке и возьмем под контроль и сам Дойл и долину. Уэсли, выезжай завтра по утру и сразу определись в замке с количеством бомбард и их позициями. С тобой отправиться рота арбалетчиков Макнилла. Я полагаю, бароны южного Лонгшира окажут нам вооруженную помощь. И с юга опасности нет. Бастард Финней находиться где-то на северо-западе в лесах западного побережья. Точных сведений о нем не имеется. Займись этим, Фостер.

Завтра всю пехоту и конницу по мостам через Лонгфорд мы переведем на восточный берег Дача и устроим там укрепленный лагерь.

– Почему же не идти сразу к замку Сэвидж, государь?

– Все может измениться, Гринвуд и, сосредоточив армию под Лысой горой, мы рискуем сами себе устроить ловушку.

– Не лучше ли разместить армию в городе, государь? И тогда не нужен укрепленный лагерь.

– Создав укрепленный лагерь на восточном берегу, мы прикрываем как мост через Дач так и северное направление и у нас останется возможность отступить за Дач и разрушить мост за собой.

– При неудаче, государь?

– Неудачи не будет, Жасс!

Ночью меня разбудил Гвен.

– Государь, гонец от герцогини! На юге зарево-там что-то горит!

Это был не гонец, а лейтенант Гризелл.

– Государь, днем с десяти судов ниже по течению высадились тевтонские наемники, примерно четыре тысячи. Они идут берегом, вверх по течению к городу, жгут деревни и убивают селян. Моя госпожа просит вашей помощи!

– Передайте герцогине, что мы надерем им задницу!

Я обернулся к своим офицерам.