— Кто знает, — промурлыкала Лори. — Гарри делает, что хочет и когда хочет. Полагаю, вы знаете это по собственному опыту.

Доктор Проктор еще способна была краснеть.

Лори тоже. Это было не совсем то, что она собиралась сказать, но за спиной гостьи Сузи в восторге подняла вверх большой палец. И прежде чем кто-нибудь успел открыть рот, в комнату вошла Мейбл, тяжело опираясь на трость.

— Лори, — сказала она, — ты могла бы меня предупредить, что у нас гостья.

— Нет никаких гостей, — возразила Лори. — Это доктор Проктор из больницы. Она пришла к Гарри.

— А-а, — сказала Мейбл, теряя всякий интерес. — Одна из служащих. Я предпочла бы, чтобы он назначал встречи в офисе. Никак не найду ту бутылку.

— Неудивительно, — вздохнула Лори. — Кто-то выпил все прошлым вечером, а другой нет…

В этот момент Гарри спустился с лестницы, и разговор оборвался.

— Привет, леди, — игриво сказал он.

Как ему это удается? — спрашивала себя Лори. Казалось ведь, совсем выдохся — и вот он, свежий как огурчик. И способен, как никто другой, заставить всех замолчать.

— Вы готовы ехать? — пропела Энн Проктор. Это прозвучало так, будто она согласна ждать сколько угодно, пока великий человек не будет полностью готов. Гарри небрежно махнул рукой: время, мол, не имеет значения. И тут в игру включилась Мейбл:

— Проктор? Мне послышалось, вы сказали — Проктор?

— Да, мэм, — насторожилась Энн.

— Знала семью Проктор несколько лет назад. Начали снизу и пробились наверх. Ваша родня?

— Полагаю, что так.

— Имели ужасную привычку не платить по счетам. Доводили моего мужа до бешенства. Одна из девушек стала школьной учительницей. Вышла замуж за Уилсона, я слышала.

— Моя сестра, — сказала Энн Проктор.

— Да? Самая большая сплетница в штате. Возмутительница спокойствия. Пользовалась языком как оружием.

— Мою учительницу зовут миссис Уилсон, — вставила Сузи. — Ненавидит полукровок. Когда я сказала ей, что моя новая мама — чероки, она заставила меня сесть отдельно от всех, чтобы никто не заразился.

— Быть чероки не значит быть заразной, Сузи, — сообщил ее отец. — Было время, когда народ чероки владел здесь всей землей — от этих гор до реки.

— Реки Миссисипи, — объяснила Лори доктору Проктор.

— Нам пора ехать, — решилась, наконец, напомнить блондинка.

Гарри не спеша достал из жилетного кармана золотые часы.

— Вы совершенно правы, — сказал он. — Сузи, я хотел бы еще раз услышать, как дети называли нас сегодня на уроки.

— Ты имеешь в виду «Пилюлькина»?

— Да, а что про твою мать?

— Они сказали, что она — «амара». Вот почему я ударила Билли Бледлера. А меня наказали за то, что я устроила драку. Они не имеют права так говорить о моем отце и матери. Правда, папа?

Кто-то в комнате зарыдал. В голос. Лори не без труда удалось переключить внимание с Гарри и блондинки. Конечно же, не они. Ее собственная мать, Мейбл, украшение местного общества, не плакала, правда, а хохотала.

— Что такое? — спросила Сузи, испуганная возникшим между взрослыми напряжением.

— Не важно, — сказала Лори. — Просто знай, что твой папа обо всем позаботится.

Получив заверения в благополучном исходе дела, Сузи, смеясь и плача, кинулась к Лори и прижалась к ней изо всех сил.

Нежно обняв девочку, Лори откинулась в кресле, прогоняя страхи малышки своим взрослым сочувствием. Вот только…

— Ладно, — сказал Гарри Мейсон. — Я разберусь с этой чепухой. Но мы опаздываем, Энн. Поехали. Поговорим обо всем и о вашей… кузине, да?.. по пути в Атланту.

— Сестре, а не кузине, — мстительно поправила Мейбл, не давая грешнице ускользнуть.

Они быстро встали и с каменными лицами направились к двери, пытаясь в то же время изобразить непринужденные улыбки. Как ни старалась доктор Проктор, она выглядела не лучше преступницы, ведомой на гильотину.

Дружелюбное молчание заполнило комнату, а за дверями раздался рев мотора, шины завизжали, буксуя на рыхлом песке двора, и все затихло.

— Глубокий вдох, — скомандовала Лори. Все подчинились. Один, два, три, четыре глубоких вдоха. — А теперь все на кухню. Пирожки с ежевикой. Через минуту будут готовы.