Млечин:Если можно, коротко ответьте: эта статья свидетельствует о том, что маршал Тухачевский ясно сознавал военные реальности того времени, отдавал себе отчет в том, что происходило, и понимал, что надо делать, да?

Крушельницкий:Безусловно, как блестящий военный аналитик, располагавший всей полнотой информации относительно Германии, лично знавший ситуацию в Германии, потому что бывал там неоднократно. Он прекрасно видел, будучи патриотом России, к чему готовится Германия.

Сванидзе:Спасибо. Сторона обвинения имеет возможность задать вопрос свидетелю защиты.

Кургинян:Простите, пожалуйста, скажите мне, правильно ли я Вас понял, что тут Тухачевский в 35-м году понимал, что Германия — потенциальный противник СССР, означает, что он великий военный теоретик?

Крушельницкий:Нет, я этого не говорил.

Кургинян:А что Вы говорили? Если можно…

Крушельницкий:Я говорил о том, что он блестящий военный аналитик.

Кургинян:На основе чего?

Крушельницкий:На основе всей совокупности сведений, которые имеются у меня сейчас, но не имеют прямого отношения к статье, о которой я говорил.

Кургинян:Я хотел уточнить, спасибо. Вот если я скажу, что Вовочка знает, что дважды два — четыре, то значит ли это, что он — лучший специалист по дифференциальным…

Млечин:Протестую, обвинитель уклоняется…

Кургинян:Обращаю внимание, как меня перебивают!

Сванидзе:Я не поддерживаю протест. Прошу, Сергей Ервандович.

Кургинян:Если я скажу, повторяю, что Вовочка знает, и восхищусь тем, что Вовочка во втором классе знает, что дважды два — четыре, значит ли это, что он — главный профессор по дифференциальным уравнениям?

Млечин:Обвинитель задает вопрос в предположительной форме.

Кургинян:Да или нет? Или Вы отказываетесь отвечать? Тогда я Вас спрашиваю: если последний баран в 35-м году понимал, что Германия — это потенциальный противник, то почему это означает, что Тухачевский являлся великим военным аналитиком?

Крушельницкий:Видимо, последним бараном Вы считаете Сталина, который…

Кургинян:Если Вы считаете, что я великий патриот Сталина, то Вы меня спутали с кем-то другим!

Сванидзе:Сергей Ервандович, дайте возможность ответить на Ваш вопрос.

Крушельницкий:Речь идет о том, что помимо этой статьи, у Тухачевского был весьма значительный объем военно-теоретических трудов, и на основе его командных указаний разрабатывались директивы о подготовке Красной армии. Я говорил о Тухачевской как о блестящем аналитике.

Кургинян:Спасибо. Значит, не эта статья, а огромное количество трудов, которые мы не можем разобрать, являются аргументом, правильно?

Теперь я хочу спросить у Вас конкретный вопрос: какое блестящее военное образование получил Тухачевский?

Крушельницкий:Я не утверждал, что блестящее военное образование.

Кургинян:Вы утверждаете, что у него не было блестящего военного образования?

Крушельницкий:Нет, я этого не говорил. Вы передергиваете.

Кургинян:А как?

Крушельницкий:У него было военное образование.

Кургинян:Какое?

Крушельницкий:Военное, в размере военного училища.

Кургинян:Такое, какое у моего деда, я понимаю. Кадетский корпус и Александровское училище.

Крушельницкий:Кроме этого, у него был колоссальный опыт и самообразование

Кургинян:Подождите, у него есть блестящее военное образование?

Крушельницкий:Что Вы считаете блестящим военным образованием?

Кургинян:Академия Генерального штаба.

Крушельницкий:Он сам преподавал в ней, этого достаточно?

Кургинян:В ней и Василий Иванович преподавал. Я спрашиваю, окончил он её или нет?

Млечин:Обвинитель теряет контроль над собой.

Сванидзе:Спасибо. На мой взгляд, это уже не опрос, а взаимные пререкания.