Труднее было молодому Александру. Об этом свидетельствует его дневник. Надо заметить, что Александр Александрович имел характер скрытный и любил больше поверять мысли и чувства бумаге, чем друзьям. У него, тогда еще молодого наследника престола, была особая на то причина — ему приходилось, таить свою любовь к княжне Марии Элимовне Мещерской, дочери дипломата и писателя, рано умершего. От этого юношеского романа остались лишь трогательные письма к княжне да строки из дневника. Так, он записывает: «Я только и думаю теперь о том, чтобы отказаться от моего тяжелого положения и, если будет возможно, жениться на милой М. Э. Я хочу отказаться от свадьбы с Dagmar, которую я не могу любить и не хочу. Ах, если бы все, об чем я теперь так много думаю, могло бы осуществиться?! Я не смею надеяться на Бога в этом деле, но, может быть, и удастся. Может быть оно будет лучше, если я откажусь от престола. Я чувствую себя неспособным быть на этом месте, я слишком мало знаю людей, мне страшно надоедает все, что относится до моего положения. Я не хочу другой жены, как М. Э. Это будет страшный переворот в моей жизни, но если Бог поможет, то все может сделаться и, может быть, я буду счастлив с Дученькой и буду иметь детей».

Спустя несколько дней новая запись: «В Лицее встретился с М. Э., которая шла к себе. Я ей сказал, что постараюсь после зайти к ней. Но она сказала, что это может быть не удастся и лучше теперь проститься. Я совершенно был согласен и мы зашли в одну маленькую комнату. Там она бросилась ко мне на шею, и долго целовались мы с нею прямо в губы и крепко обняв друг друга. Она мне сказала, что единственного человека, которого она любила в своей жизни, это меня…»

Свадьба Александра с Марией Федоровной состоялась в 1866 году. И вскоре наследник понял, что влюблен в молодую жену, в свою очаровательную Минни, как он ее называл, и счастлив будет иметь от нее детей. И они появились — красивые и здоровые, четыре мальчика и Две девочки. Жизнь потекла своим чередом, безоблачная и беззаботная. До того дня, пока террорист-народоволец не метнул бомбу в карету Александра II и не грянул взрыв на набережной Невы.

Он жестоко расправился с убийцами отца народовольцами Перовской, Желябовым, Кибальчичем, Михайловым и Гельфман. Многие были отправлены на каторгу или сосланы. Произошли, естественно, перемены в окружении царя.

Самыми близкими ему людьми становятся двое — уже известный нам К. П. Победоносцев, назначенный обер-прокурором Синода, и генерал П. А. Черевин — начальник царской охраны. С ним Александр проводил часы досуга, играл в шахматы, рыбачил и охотился, вместе они выпивали, чем, в конце концов, Александр III расстроил свое здоровье.

По поводу отношений царя и генерала ходило много разных слухов. Сам Черевин признался позже, как царь проводил время, частенько будучи навеселе. Пить он умел, и не каждый мог это заметить. Но когда император ложился на пол на спину и начинал болтать руками и ногами, означало, что он сильно пьян. При этом Александр норовил поймать за ноги и повалить того, кто проходил мимо, особенно мужчин и детей. Императрица знала об этой слабости супруга и следила за ним. Тогда, чтобы обмануть ее, дружки придумали хитрость, о которой рассказал сам Черевин. «Императрица, словно надзирательница какая-нибудь, раз десять пройдет мимо его карточного стола, видит, что около мужа нет никакого напитка, и спокойно, счастливая уходит… А между тем к концу вечера — глядь — его величество уж опять изволит барахтаться на спине и лапками болтать, визжа от удовольствия… Царица только в изумлении брови поднимала, потому что не понимает, откуда и когда это взялось? Она же все время следила… А мы с ним, — лукаво улыбался Черевин, — мы с его величеством умудрялись: сапоги с такими особыми голенищами заказывали, чтобы входила в них плоская фляжка коньяку вместимостью в бутылку… Царица подле нас — мы сидим смирнехонько, играем, как паиньки. Отошла она подальше — мы переглянулись — раз, два, три! — вытащили фляжки, пососали и опять как ни в чем не бывало… Ужасно ему эта забава нравилась… Вроде игры… И называлось это у нас: «голь на выдумки хитра»… — Раз, два, три!.. — Хитра голь, Черевин? — Хитра, ваше величество!.. Раз, два, три! — и сосем».

Иметь надежного телохранителя, начальника охраны были у царя все основания. Его окружение склонно было поддаваться паническим настроениям — страшились революционного подполья, терактов и убийств. Не удивительно, что царь стал мнительным и подозрительным. Он хорошо помнил о том, как кончил его отец, павший от рук убийц-революционеров, и его прадед Павел I, убитый своими приближенными. К последнему он питал особую симпатию. Часто наведывался в кабинет Павла в Гатчинском дворце, где все сохранялось так, как было при его жизни. На стене висел портрет императора в облачении гроссмейстера Мальтийского ордена, писанный во весь рост, работы Тончи. На столике лежало Священное Писание. Здесь Александр III любил молиться. Да и жить он предпочитал не в роскошных апартаментах Гатчинского дворца, а в комнатках с низкими потолками, предназначавшимися в свое время для гостей, если не для прислуги. Здесь обитал и Павел I. В этом укрепленном замке Александр III чувствовал себя в надежном укрытии, был спокоен за жену и детей. Вообще говоря, царь относился к своей семье с особым вниманием. Любил проводить время в ее кругу, вечерами бывал в театре вместе с супругой, присутствовал на домашних концертах, участвовал в любительских спектаклях, увлекался рисованием. Можно сказать, вел патриархальную жизнь.

В октябре 1888 года Александр III вместе с семьей возвращался на поезде с юга домой в столицу. О возможной катастрофе он не подозревал. И не придал значения предупреждению путейца Витте, кричавшего перед отъездом коменданту поезда, что подаст в отставку, но не позволит царскому поезду идти быстрее курьерского.

У станции Борки Курско-Азовской железной дороги локомотив и вагоны сошли с рельсов, произошло страшное крушение. Царская семья уцелела чудом. Вернее, благодаря богатырской силе своего главы — Александра III. Могучими руками он поднял железную крышу искореженного вагона и держал до тех пор, пока жена и дети не выбрались живыми и невредимыми из-под обломков. Потом в царском манифесте это событие назовут как знак Божьего благодарения. «Неисповедимыми путями Божественного промысла совершилось над нами чудо милости Божьей, — возвещал царь народу. — Там, где не было никакой надежды на спасение человеческое, Господу Богу угодно было дивным образом сохранить жизнь мне, императрице, цесаревичу, всем детям моим». О ранениях, полученных царскими детьми, из которых особенно пострадала Ксения, оставшаяся горбатенькой, в манифесте не упоминалось.

Стоя среди обломков, самодержец России вспомнил имя того путейца, который предупреждал, что путь небезопасен, и оказался прав. Видно, человек дельный этот Витте. Так, благодаря случаю Сергей Юльевич Витте оказался приближенным к царю. С тех пор и пошла в гору карьера этого одного из крупнейших государственных деятелей России конца XIX — начала ХХ века. Вскоре после катастрофы в Борках в 1889 году Витте станет директором департамента железнодорожных дел, в 1892 году — министром финансов, а при Николае II возглавит кабинет министров.

Император был высокого роста — 193 сантиметра, с массивной фигурой, мог шутя согнуть подкову, серебряную тарелку или медную пепельницу, что продемонстрировал однажды в фойе Мариинского театра.

Таким и изобразил его скульптор князь Паоло Трубецкой. Император Александр III грузно восседает на лошади с подхваченной уздой, словно обуздывая Россию.

Заказ на памятник был сделан в 1889 году, шесть лет ушло на работу, два года на отлив и установку. И только в мае 1909 года памятник был торжественно открыт. Началась его полная приключений жизнь, которая продлилась более полувека.