— Мы входим в зону радиовидимости посадочной системы цюрихского космопорта, — сказал Дон Денни, сидящий за пультом управления корабля. — Она доведет нас автоматически.

С хмурым выражением он подошел к остальным.

— Хватит ныть, Денни, — сказала Эдди Дорн. — Я скажу тебе прямо: нам всем повезло. Мы могли бы уже давно быть мертвыми — от взрыва или потом, от лазерных ружей людей Холлиса. Когда мы приземлимся, тебе станет легче. Там мы будем практически в полной безопасности.

— Уже сам факт, что нужно было отправляться на Луну, — проговорил задумчиво Джо, — должен был вызвать у Глена подозрения. Законы этой планетки слишком скользки, и он всегда предупреждал, чтобы мы относились с недоверием к клиентам, предлагающим работу за пределами Земли. Причем особую осторожность он советовал соблюдать в отношении клиентов с Луны. Слишком много профилактических фирм обожглось на таких контрактах.

«Если он в моратории вернется к жизни, — подумал Джо, — то первое, что он скажет, будет примерно следующее: «Я всегда с подозрением относился ко всем этим делам, связанным с Луной». Но его осторожности оказалось недостаточно, чтобы уберечься самому. Слишком лакомым куском был этот контракт, и он не смог отказаться. Его поймали именно так, как он и предсказывал».

Загрохотали тормозные двигатели, приведенные в действие наводящей системой цюрихского космопорта. Ракетоплан завибрировал.

— Джо, — заговорил Тито Апостос, — тебе придется сообщить Элле о том, что случилось с Ранкитером.

— Да, — согласился Джо. — С момента нашего отлета с Луны я размышляю о том, как это лучше сделать.

Корабль ощутимо сбросил скорость и, управляемый автопилотом, пошел на посадку.

— Кроме того, — сообщил Джо, — я проинформирую о случившемся Объединение. Они непременно закатят нам скандал — сразу заявят, что мы сами сунули голову в петлю.

— Но ведь Объединение хорошо к нам относится, — сказал Сэмми Мандо.

— После такого с нами вообще не будут считаться.

На краю посадочной площадки в Цюрихе их ждал геликоптер с питанием от солнечных батарей. На боку его виднелась надпись «Мораторий Возлюбленных Собратьев». Рядом с ним стояла личность, напоминающая жука и одетая по европейской моде: твидовая тога, удобные спортивные мокасины, алый шарф и пурпурная шапочка в форме самолётного винта. Как только Джо спустился по трапу ракетоплана на ровную поверхность посадочного поля, к нему подбежал владелец моратория, протягивая обтянутую перчаткой руку.

— По вашему виду я могу сказать, что ваш путь не был устлан розами, — сказал фон Фогельсанг, обменявшись с Джо коротким рукопожатием. — Могут мои люди подняться на борт?

— Да, — ответил Джо. — Поднимайтесь и заберите его.

Сунув руки в карманы, сгорбившись, он потащился в сторону кафе космопорта.

«Теперь снова пойдет обычная жизнь, — думал Джо. — Мы вернулись на Землю, Холлису опять не удалось нас прикончить — везет же нам. Все эти кошмары: ловушка на Луне, бомбы, взрывы — все позади. Началась новая фаза, на ход которой мы уже не можем оказать влияния».

— Прошу пять центов, — сказали двери кафе, не желая открываться.

Джо подождал, пока мимо него не пройдет выходящая из кафе пара, потом ловко проскочил мимо них в открытую дверь. Он прошел к столику и сел, опершись руками о его крышку.

— Кофе, — листая меню, сказал он.

— Со сливками или с сахаром? — спросил динамик, соединенный с башенкой управления, в которой располагался компьютер заведения.

— Со сливками и с сахаром.

Из небольшого окошка выдвинулась чашечка кофе, два пакетика с сахаром и сосуд со сливками в форме пробирки. Все это остановилось перед носом Джо.

— С вас один международный посткред, — сказал динамик.

— Запишите его на счет Глена Ранкитера, директора «Корпорации Ранкитера», Нью-Йорк.

— Тогда прошу вас опустить соответствующую кредитную карточку, — потребовал автомат.

— Мне уже пять лет не позволяют пользоваться кредитными карточками. Я все еще оплачиваю взятое в кредит в…

— С вас один посткред, — рявкнул динамик. Из него раздалось зловещее тиканье. — Через десять секунд я вызову полицию.

Джо неохотно бросил монету — тиканье стихло.

— Нам не нужны такие клиенты, как вы, — заявил динамик.

— Когда-нибудь, — с яростью сказал Джо, — такие люди, как я, восстанут и повыдергивают вам все провода. Это будет концом эры гомеостатических устройств. Вернутся времена, когда цениться будут человеческие качества, сердечность и сочувствие. И когда-нибудь, когда человек будет нуждаться в чашке кофе в трудную минуту, чтобы подкрепить свои силы, он получит кофе безотносительно к тому, есть ли у него этот самый проклятый посткред или нет.