Френк Фринк сидел за верстаком в подвале, поближе к шпинделю. Он держал наполовину завершенную серебряную серьгу возле вращающегося с шумом круга, на который была наклеена полоса из хлопчатобумажной ткани. Искры сыпались на его очки и почерневшие руки.

Серьга в форме спиральной раковины от трения стала горячей, но Фринк упорно еще сильнее прижимал ее к кругу.

— Зачем тебе нужно, чтобы она так уж сильно сверкала? — вмешался Эд Мак-Карти. — Просто подровняй выступы, а впадины можешь оставить, как они есть.

Френк Фринк буркнул что-то непонятное.

— Серебро покупают лучше, когда оно не очень сильно отполировано, — сказал Эд. — Серебряные вещи должны иметь такой вид, будто они старинные.

«Рынок сбыта», — подумал Фринк, вздыхая.

Они еще ничего не продали. Если не считать сдачи на комиссию в «Американские художественные промыслы», никто больше ничего у них не взял, хотя они и побывали в пяти магазинах.

«Мы еще ничего не заработали, — сказал себе Фринк. — Делаем все больше вещей, а они просто скапливаются у нас».

Застежка серьги зацепилась за колесо, серьга выскочила из рук Фринка и полетела сначала на полировочный круг, а затем упала на пол. Он выключил мотор.

— Смотри, не теряй эти штуки, — сказал Мак-Карти, не отрываясь от паяльной лампы.

— Господи, она же не больше горошины, в руку не захватишь.

— И все-таки как-нибудь подцепи ее.

«Черт с нею», — подумал Фринк.

— В чем дело? — спросил Мак-Карти, видя, что он не пошевеливается.

— Мы выбрасываем деньги на ветер, — сказал Фринк.

— Мы можем продать только то, что произведем.

— Пока что мы ничего не можем продать, — отозвался Фринк. — Произведенного или не произведенного.

— Пять магазинов — это капля в море.

— Но какова тенденция! — воскликнул Фринк. — Пять магазинов достаточно, чтобы ее выявить.

— Не обманывай себя.

— Я себя не обманываю, — сказал Фринк. — Так что самое время поискать, кому продать этот металлолом.

— Хорошо, — сказал Мак-Карти. — Значит, выходишь из игры? „

— А куда деваться?

— Я буду продолжать один.

Мак-Карти снова зажег лампу.

— А как же мы поделим барахло?

— Не знаю. Что-нибудь придумаем.

— Выкупи мою долю, — сказал Фринк.

— Черта с два!

— Выплати мне шестьсот долларов, — подсчитал Фринк.

— Нет, бери половину чего угодно.

— Половину электродвигателя?

Оба на какое-то время замолчали.

— Еще три магазина, — сказал Мак-Карти, — а тогда поговорим.

Опустив на лицо щиток, он начал паять из меди секцию к браслету.

Френк Фринк встал из-за стола. Он нашел серьгу в форме раковины, валявшуюся на полу, и поместил ее в коробку с недоделанными изделиями.

— Выйду покурить.

Он пошел к лестнице, ведущей из подвала. Секундой позже уже стоял на тротуаре, держа сигарету с марихуаной.

«Всему этому конец, — подумал он. — Чтобы понять это, мне не нужен Оракул. Я знаю, какой сейчас момент. Чувствуется запах разложения. В сущности, даже трудно сказать, почему. Может быть, логически мы могли бы и продолжать. Магазин за магазином, другие города. Но что-то здесь не так. Все эти попытки и ухищрения не изменяют сути дела. Хотел бы я знать, почему. Но я никогда не узнаю. Что же мне делать? Чем заниматься? Мы выбрали не тот момент, воспротивились Тао, двинулись против течения, не в том направлении. И теперь — конец, распад. «Джин» захватит нас. Свет показал нам свою задницу и куда-то исчез. Теперь остается только подчиняться.

Пока он стоял так под карнизом здания, часто затягиваясь марихуаной и тупо глядя на уличное движение, к нему подошел совершенно заурядный на вид человек средних лет.

— Мистер Фринк? Френк Фринк?

— Совершенно верно, — ответил Фринк.

Человек достал сложенное удостоверение.

— Полиция Сан-Франциско. Я уполномочен арестовать вас.

Рука Фринка оказалась в его руке. Все произошло очень быстро.

— За что? — спросил Фринк.

— За обман мистера Чилдана из «Американских художественных промыслов».

Полицейский силой повел Фринка по тротуару. К ним присоединился еще один переодетый фараон, зашедший к Фринку с другой стороны.

Вдвоем они быстро затолкали Фринка в стоявший у тротуара ничем не примечательный автомобиль.

«Вот чего требует от нас время», — подумал Фринк, бухнувшись на заднее сиденье между двумя шпиками. Дверь захлопнулась, автомобиль, за рулем которого сидел третий полицейский в форме, влился в уличный поток.

«Мы вынуждены подчиняться этим сукиным детям».