– Ты ведь узнаешь их, правда?
– Ейщаров закрыл книгу и спокойно посмотрел на подрагивающие на столе узкие ладони.
– Ты расспрашивала о них больничный персонал, но никто не мог тебе ответить, куда они делись. Мы нашли их такими. Мы ведь оба знаем, что делали эти часы, не так ли? Можно сказать, что технически твой сын действительно умер от инфаркта. Фактически же он был убит.

– Кто-то нечаянно...
– пробормотала Юля и замолкла, слепо ощупывая осколки.

– Это не было случайностью. Часы разбили намеренно, и это сделал тот, кто знал, для чего они.

– Хватит меня запугивать!
– взвизгнула Юля.
– Это была случайность! Ты не можешь утверждать обратное, если только не видел, как это случилось, если... ты сам их не разбил!.. но ты не мог знать...

– С нами работает удивительный человек, - Олег Георгиевич бросил книгу на стол, и Юля вздрогнула, скрежетнув ногтями по столешнице.
– Он способен общаться с разбитыми вещами. Вещи тоже могут умирать, когда их разламывают на куски, уничтожают, превращают в пыль. Думаю, тебе никогда не удавалось поговорить с разбитыми часами. Он может. В какой-то степени его способность можно назвать спиритизмом, - Ейщаров криво улыбнулся и положил на стол сигареты.
– Не веришь мне, я дам тебе поговорить с ним, он без труда тебя убедит.

– Даже если и так, в этом нет смысла, - Юля дрожащими пальцами выудила из пачки сигарету и потянулась к щелкнувшей в руке Ейщарова зажигалке.
– Никто не мог знать, для чего они там. Я никому никогда...
– она глубоко затянулась сигаретой и замолчала, глядя куда-то внутрь себя. Олег Георгиевич кивнул.

– Верно. Никто не мог знать. Кроме человека, которому вовсе не нужна от тебя эта информация. Человека, который задал вопрос твоему собеседнику. Такого человека, как ты.

– Чушь!
– выдохнула Юля вместе с дымом.
– Ты и убил моего сына, потому что я сказала о часах твоей девке, а она все разболтала тебе! Ты вполне мог принести сюда какие угодно разбитые часы, мне ведь не проверить! Таких будильников полным-полно!

– Ну, во-первых, одно противоречит другому, - заметил Ейщаров.
– А во-вторых, интересней всего то, что ты, Юля, была шокирована, но, мне показалось, ты была не очень-то удивлена. Ты ожидала чего-то подобного? Кто-то из Говорящих угрожал твоему сыну? Он встречался с кем-то из них? Он кого-то из них боялся? И передал свой страх тебе? Поэтому ты не отпустила мальчишку, даже узнав, что он тут не при чем? Потому что он Говорящий? Твои разглагольствования о благе и разочаровании были слишком уж корявыми.

Юля не ответила, не отрывая взгляда от разбитых часов и сминая в пальцах сигарету. Ее губы дрожали, лицо как-то обвисло, и сейчас она казалась очень старой и усталой. Теперь ее тело выглядело каким-то чужим, нелепым, и чудилось, что сейчас оно сморщится, свалится с нее, как расстегнутый плащ, и на стуле останется лишь немолодая, злая, убитая горем женщина.

– Кого боялся твой сын, Юля?

– Зачем они тебе?
– Юля стряхнула пепел на стол.
– Хочешь их перебить?! Или посадить в клетку, подкинув им любимые вещицы?!

Ейщаров оперся локтями на столешницу и пристально взглянул на Фиалко.

– Это важно?

– Ты обычный денежный мешок, ничего больше! Я на таких насмотрелась! Такой же, как Гурин! Тебе главное - выгода, тебе плевать на людей! Затеял новый бизнес?

– Повторяю - это важно?

– Я не хотела быть такой, - сказала она неожиданно детским голосом.
– Когда это случилось, я решила, что схожу с ума. Дима так испугался, он... он никак не мог понять, каким образом... Но я не такая, как он... не совсем такая... Что это? Что-то генетическое? Радиация? Откуда это?

– У тебя - от твоего сына. Говорящие заражают других через свои вещи. В сущности, это как вирус - очень своеобразный вирус, но он не определяет поступки своего носителя. Это полностью зависит от самого человека. Говорящие большей частью люди неплохие. Бесконтрольные, испуганные, но неплохие. Проблема в том, что их действия часто бывают неразумны, и их последствия сильно меняют этот мир. Говорящие уникальны, они могли бы принести много пользы, но они здесь чужие и они опасны для этого мира.

– Почему?

– Потому что из-за таких, как они, могут получиться такие, как ты.

Юля взвилась было с кресла, уронив сигарету, но цепи рванули ее обратно, и она, с размаху плюхнувшись на сиденье, снова начала ругаться, дергаясь, гримасничая и брызжа слюной. Ейщаров, поймав катившуюся по столешнице сигарету, вежливо дослушал высказывание до конца, протянул сигарету Фиалко, а к себе вновь пододвинул книгу.

– Нет!
– взвизгнула Юля.
– Не смей читать при мне! Откуда эта дрянь взялась у моего сына?!