Сделаешь. Больше некому.

Артемис подошел к матери и нежно убрал пряди волос с ее лица.

— Я здесь, мама. Все будет хорошо. Я нашел лекарство.

Похоже, Ангелина Фаул услышала слова сына. Веки у нее задрожали, и глаза открылись.

Изменился даже цвет радужек — он стал бледно-голубым, как лед на зимнем озере.

— Лекарство, — прошептала она. — Мой маленький Арти нашел лекарство.

— Правильно, — сказал Артемис. — Маленький Арти нашел лекарство. У лемура. Помнишь мадагаскарского лемура из Ратдаун-парка?

Ангелина подняла тонкий, как карандаш, палец и пошевелила им перед носом Джуджу.

— Крошка-лемур. Лекарство.

Джуджу, испугавшись похожей на скелет, прикованной к постели женщины, спрятался за головой Артемиса.

— Красивый лемурчик, — сказала Ангелина, и легкая улыбка тронула ее губы.

«Теперь я — родитель, — подумал Артемис. — А она — ребенок».

— Можно, я возьму его на руки?

Артемис отпрянул.

— Нет, мама, пока нет. Джуджу — существо особенное. Этот малыш может спасти весь мир.

— Дай мне его подержать… — процедила Ангелина. — На минутку.

Джуджу юркнул Артемису за спину, вцепившись когтями в пиджак, словно понял просьбу и не хотел, чтобы его тискали.

— Пожалуйста, Арти. Мне полегчает, если я возьму его на руки.

Артемис едва не отдал ей лемура. Едва.

— Мама, ты не поправишься, если просто возьмешь его на руки. Я должен ввести тебе в вену жидкость.

Казалось, к Ангелине возвращаются силы. Она медленно передвинулась назад, голова ее скользнула вверх по изголовью.

— Не хочешь меня порадовать, Арти?

— В данный момент я радости предпочитаю здоровье, — отозвался Артемис, не шелохнувшись.

— Ты меня совсем не любишь, сынок? — проворковала Ангелина. — Совсем не любишь свою мамочку?

Артемис быстро вскрыл аптечку и сжал пальцами шприц. По его бледной щеке скатилась одна-единственная слеза.

— Я люблю тебя, мама. Люблю больше жизни. Ты даже представить не можешь, что мне пришлось пережить, чтобы отыскать малыша Джуджу. Просто полежи спокойно пять минут, и этот кошмар кончится.

Взгляд прищуренных глаз Ангелины стал хитрым.

— Я не хочу, чтобы ты делал мне укол. Ты ведь не профессиональная медсестра. Кажется, здесь был врач, или мне приснилось?

Артемис приготовил шприц и теперь ждал, когда замигает зеленый индикатор.

— Мне уже приходилось делать уколы, мама. Я часто делал их тебе, когда ты в прошлый раз… болела.

— Артемис! — рявкнула Ангелина и хлопнула ладонью по простыне. — Я требую, чтобы ты отдал мне лемура. Сию секунду! И позови врача.

Артемис достал из аптечки ампулу.

— Мама, у тебя истерика. Ты не в себе. Думаю, стоит дать тебе успокаивающее, прежде чем вводить противоядие.

Он вставил ампулу в шприц.

— Нет! — буквально взвизгнула Ангелина и с поразительной силой ударила сына по руке. — Не прикасайся ко мне этим подземным снадобьем, глупый мальчишка.

Артемис замер.

— Подземным, мама? Что ты об этом знаешь?

Ангелина закусила губу, как провинившийся ребенок.

— Что? Я сказала «подземным»? Случайно вырвалось. Понятия не имею, что это такое.

Артемис отступил от кровати еще на шаг и крепко прижал к груди Джуджу.

— Скажи правду, мама. Что здесь происходит?

Ангелина бросила изображать невинность, заколотила по постели крохотными кулачками и завизжала от злости.

— Я презираю тебя, Артемис Фаул. Надоедливый человечишка. О, как я тебя ненавижу!

Никто не ожидает услышать подобные слова от своей матери.

Ангелина распростерлась на постели, кипя от гнева. В буквальном смысле: глаза бешено вращались в глазницах, жилы на руках и шее вздулись как стальные тросы. Она непрестанно сыпала угрозами:

— Получив лемура, я уничтожу вас всех: полицию Нижних Уровней, Жеребкинса, Джулиуса Крута — всех до единого. Пошлю лазерных псов в каждый туннель в земной коре, чтобы мерзкий гном нигде не знал покоя. А этой эльфийке-капитану я промою мозги и сделаю своей рабыней. — Она бросила полный ненависти взгляд на Артемиса. — Достойная месть, не так ли, сынок? — Последнее слово сорвалось с ее губ, как капли яда с зубов гадюки.

Артемис еще крепче прижал к груди Джуджу и почувствовал, что зверек дрожит от страха. Или это его самого трясло?