Не один?

Да. Плечом к плечу вместе с ним сконденсировался из пустоты другой мужчина в белой одежде, смахивающей на хламиду. Голова у него оказалась то ли бритой, то ли целиком лысой. Он был похож на индуса. И тоже выглядел полупрозрачным.

Как же вы отреагировали на их совместный визит?

Я заплакала и взмолилась: «Оставьте меня в покое! Уходите отсюда. Прекратите трепать мне нервы… Кто вы вообще такие? Зачем и почему шляетесь по ночам ко мне?» Лысый индус в белой хламиде произнес: «Мы любим тебя». Я, слегка опешив, спросила: «Откуда вы?» Индус сказал: «Параллельный мир. Планета Трион». И оба таинственных визитера исчезли… После этого оба незнакомца навестили меня еще пять или шесть раз. Но я не услышала более ни слова из их уст. Оба они просто стояли подолгу возле тахты и пялились на меня. Они игнорировали все новые и новые мои мольбы оставить меня в покое.

Когда оборвался ваш контакт с ними?

В августе 1990 года.

Жители села Пешкове Читинской области рассказывали о том, как над их селом несколько раз появлялся по ночам Огненный змей. А происходило это в середине шестидесятых годов нашего века.

Свидетели полетов Огненного змея сообщили:

Мы все пугались, искры-то летят из него. А он, как коромысло, летит, выгибается… И все говорили, что летает он к Лидке. Лидка, наша односельчанка, потом и сама рассказывала, что к ней он как раз-таки и летал.

Любопытная подробность: Огненный змей, прилетавший к Лидке, появлялся над деревней вовсе не впервые. Он уже наведывался в эти края в годы второй мировой войны. Тогда он прилетал к женщине по имени Паша.

Яков, муж Паши, ушел на войну сражаться с фашистами. Паша очень боялась, что муж погибнет на фронтовых дорогах. Каждый божий день она плакала, убивалась по мужу. И вскоре, по словам местных жителей, стад «змей летать к ней». Змей, принявший облик мужа, ушедшего на войну. Пришелец с неба как две капли воды походил на Якова.

Появлялся же этот Лже-Яков только по ночам. Он грубо, нетерпеливо будил Пашу, укладывался рядом с нею на постель и… Происходил коитус.

Это продолжалось в течение нескольких дней.

Поначалу Паша безумно обрадовалась возвращению мужа. Решила, что тот дезертировал и сейчас скрывается в местной непролазной тайге от карающей длани властей. А если и выходит оттуда, то лишь на тайные свидания с ней.

Но потом женщина заподозрила недоброе.

Совокупляясь с Лже-Яковым, она ласкала, гладила его. И вот как-то раз погладила по голове и обнаружила на ней под волосяным покровом множество странных крупных шише.

Ой, Яша, да у тебя вся голова в шишках, прошептала она, изумившись.

Лже-Яков промолчал в ответ. А Паша крепко призадумалась. Ибо у ее ушедшего на фронт мужа не было и в помине каких-либо шишек на голове. Паше тут же припомнились рассказы ее землячек о том, что кое-кто из них видел полеты Огненного змея над деревней. Причем видел именно-таки в последние дни, а не месяц или год тому назад…

И Паша, всполошившись, побежала к жене своего брата.

Пойдемте, говорит, Лизавета Максимовна, ко мне спать. Тут вот какое дело. Ко мне летает змей, а я о том пока никому не говорила.

Почему не говорила? заинтересовалась Лизавета Максимовна.

А он приказал мне: «Ты никому не говори! Я от тебя крадучись ухожу. Никому не надо говорить про меня!»

Лизавета Максимовна согласилась переночевать в доме Паши. В ее лице мы сталкиваемся со вторым свидетелем невероятных событий, развернувшихся ночью в этом доме.

Есть и третий отчасти свидетель некий Иван, родной брат Якова, живший в соседней избе. Но об Иване чуть позже.

Паша и Лизавета Максимовна уложили детей Паши, троих малолеток, спать, а сами улеглись на русской печи. Замерли там в ожидании. Спустя какое-то время яркая вспышка пламени осветила избу, и перед женщинами возник, как из-под земли, Лже-Яков.

В упор глядя на Пашу и не обращая никакого внимания на Лизавету Максимовну, демон принялся отчитывать жену Якова самыми крепкими словами. Мол-де, как она посмела растрезвонить своей родственнице о его визитах к ней, если он сурово приказал ей помалкивать? Нельзя было рассказывать, орал Лже-Яков. Наоравшись и набушевавшись, он внезапно исчез растаял в воздухе.

А женщины почти тотчас же услышали в сенях дома поднялся страшный грохот… Утром, когда рассвело, они обнаружили, что не могут выйти во двор из избы. Дверь, ведущая из горницы в сени, не желала открываться. Паша и Лизавета Максимовна кинулись к окошку и подняли крик.

Живший в соседнем доме Иван, брат Якова, услышал их вопли.

Когда он подошел к избе своего брата, то увидел, что громадная поленница дров, сложенная возле избы для просушки под навесом, исчезла неведомо куда. Иван распахнул избяную дверь, ведущую в сени дома, и опешил.

До самого потолка сени были плотно забиты поленьями; некто неизвестный разобрал, оказывается, ночью поленницу под навесом и все до одного чурбака перетаскал оттуда в сени: «Все сени завалил, чтобы отворить нельзя было…» Пришлось Ивану высаживать окно в избе, дабы вызволить женщин из западни.