Неизвестно
Шрифт:
— Какие сезоны в тот период «Динамо» удались?
— Интересный чемпионат был в 1972-м. Опередили ульяновскую «Волгу» лишь на очко. Решающим стал матч с волжанами в Москве незадолго до конца первенства, который мы выиграли — 5:0. Уверенно побеждали в 1973 и 1975 годах.
Памятна и последняя золотая медаль — в 1978-м. Тогда уже и до меня очередь дошла. Трофимов, верный своей методе, начал то снимать с игры, то выпускал на замену. Идет у меня игра — заменяет, не получается — дает доиграть. Судьба чемпионата решалась в Москве в матче с алмаатинцами. Накануне вечером у меня неожиданно подскочила температура — 39,5. Вышел в середине первого тайма вместо Тарасевича, и сразу забил. Выиграли 4:1, в раздевалке градусник сунул — все в норме. Может, от радости прошла?
— Соперничество с ашаатинским «Динамо» носило столь же принципиальный характер, что и со Свердловском?
— Конечно, если не больший. Мне матч в сезоне 1971 года крепко запомнился. Состоялся он следом за поражением от свердловчан, тем самым — 3:4. Я тогда в серьезный переплет попал. Получилось так, что накануне вечером мы с Витей Аничкиным и женами были в ресторане. Закончилось это мероприятие, как сейчас говорят, разборкой с какими-то людьми, гулявшими там же на свадьбе. За себя мы постояли, но обидно ведь, когда тебе в глаз заехали и дубленку порвали. Пока дома впечатлениями делились, присели на кухне, еше добавили.
На игру я прибыл, что и говорить, не в лучшем состоянии. Тренер гостей Айрих в амбицию полез, чуть не медэкспертизу стал требовать. Трофимов меня все же выпустил, и вину свою я постарался искупить. Два мяча забил и 12-метровый заработал, который за две минуты до конца Герасимов реализовал. Выиграли 4:3. Потом молва пошла, будто Маслов пьяный Алма-Ату обыграл...
— Да, были схватки боевые...
— В 1977-м в Алма-Ате уступили по всем статьям — 3:9. Наша команда уже не та была, а соперники шли на золотые медали. Но в Москве в оттепель мы у них реванш взяли — 2:1. Рубились как могли, поскольку в предыдущем году обожглись. Единственный раз решили пойти с одноклубниками на компромисс. Договорились, что в Алма-Ате в первом круге миром разойдемся, а в Москве, если алмаатинцам очки понадобятся, придется уже нам, что называется, поступиться принципами. К моему удивлению, после ничьей в Алма-Ате те, кто инициативу проявлял, а самым активным был Палладий, решили от уговора отказаться. Пришлось им объяснить, что уважающие себя люди так не поступают. Мне это выяснение отношений капитанской повязки стоило. Алмаатинцы, узнав о том, что ничья не гарантирована, так взвились, что едва ли не впервые у нас выиграли — 4:2.
— Во второй половине 70-х «Динамо» трижды владело Кубком европейских чемпионов. Однако и поныне раздаются голоса, что тогда, мол, в этом турнире советские команды побежда/Ш без особых проблем...
— То же и о сборной говорят. Вздор это, оправдания себе ищут. Ведущие шведские клубы во все времена были сильны. В 1976-м «Юсдаль» мы действительно прошли с запасом, а вот год спустя с «Брубергом» очень были тяжелые матчи. Да и в последнем моем сезоне — в 1979-м — «Эдсбюн» также с немалым трудом пере и фал и.
— Прекрасно помню, как в декабре 1977 года на стадионе «Октябрь», где команда тогда игра>ю — на «Динамо» шла подготовка к 0лимпиаде-80, выйдя на замену, вы решили судьбу матча с «Брубергом», забив три гола...
— Мне в тот день немало дифирамбов пропели, только Василий Дмитриевич уже все для себя решил. Отыфав еще сезон, весной 1979-го я услышал от него, что больше не нужен. Может, и правильно, спорить не берусь, мне ведь 39 исполнилось. Хотя силы и желание играть еще были.
Никакого психологического стресса это у меня, как и в случае с футболом, не вызвало. В феврале 1980-го на том же «Октябре» перед матчем «Динамо» — «Зоркий» состоялись проводы, как в те годы любили формулировать, на тренерскуюработу. В моем случае это полностью соответствовало действительности — я уже учился в Высшей школе тренеров.
— Об этом нам еще предстоит поговорить, а пока вернемся к команде 70-х. В своей символической сборной вы назвали четырех игроков той поры — Владимира Плавуно- ва, Евгения Горбачева, Юрия Лизав и на и Георгия Канарейкина...
— Наиболее масштабной фигурой был, конечно, Владимир Плавунов. Он побил все рекорды долголетия — закончил играть за «Динамо» в 46 лет! Володя многому научился у Вячеслава Соловьева, рядом с которым провел несколько сезонов. Их дуэт вцентре полузащиты, на мой взгляд, лучший в истории отечественного хоккея.
После ухода Соловьева у Плавунова долго не было достойного напарника. Александра Дудина, выросшего, как и я на «Фрезере», таковым назвать не могу, хотя спортивной злости и силы удара ему было не занимать. Лишь в конце 80-х, когда по-насто- яшему заиграл Валера Грачев, средняя линия «Динамо» вновь стала сильнейшей в нашем хоккее.
Плавунов отличался легким катанием, у него были очень хорошие, как мы говорим, закаты. От того, насколько правильно, раскатившись от своих ворот, хоккеист, который получает мяч от вратаря или защитников, выберет направление движения, зависит организация атакующих действий команды. Володя в этом был большим мастером.
Евгений Горбачев поначалу играл на позиции правого бортового полузащитника. После прихода Янко он столь же уверенно действовал на левом фланге, сменив Юрия Шорина. Благодаря своей работоспособности Горбачев был полезен и в атаке, и в обороне. Волевой и смелый, он отличался умением концентрироваться и проводить наиболее ответственные матчи с максимальной отдачей. Лучший тому пример — игра Жени на московском чемпионате мира в 1973 году.
С Юрием Лизавиным мы бок о бок взаимодействовали в центре атаки с десяток сезонов. Лизавин играл очень стабильно, выделялся голевым чутьем, владел, выражаясь нашим языком, «набитым» ударом с обеих рук, бил по воротам хлестко и прицельно. В чемпионатах страны он неизменно входил в число лучших бомбардиров, а вот в матчах за сборную, особенно на чемпионатах мира, свой лучший игровой уровень, в отличие, скажем, от Горбачева, который мог прыгнуть выше обычной планки, показывал редко.