– Не слишком она молодо выглядит для консультанта такому человеку, как вы? – снова спросила Герта.

– Дорогая, мы чем здесь занимаемся? – вкрадчиво спросил Вадим.

– Паранормальными явлениями…

– Оч-чень правылно, – Ляхов небрежно скопировал сталинский акцент. – Так чем они паранормальнее… Здесь все культурные люди видели фильм «Секрет её молодости». Там трёхсотлетняя старушка очень лихо девушку лёгкого поведения изображала. Да и дама, только что нас покинувшая, ненамного её моложе. В нужные моменты Люда может намекать, что на самом деле ей… Столько, сколько обстановка потребует. Доходчиво?

Герта перемолчала.

– А ты, в свою очередь, будешь изображать её подругу. За компанию увязалась, якобы на «стажировку», на самом же деле мужа себе в России поискать. По происхождению ты тоже русская. От американцев и прочих европейцев с их жлобством и политкорректностью тебя тошнит. Чем не легенда? – попутно погордился быстротой своего мышления Ляхов. – Имена вам оставляем прежние, паспорта будут американские. Ты – правнучка героя русско-японской войны адмирала фон Витгефта, сама – тоже «фон», – продолжал он уточнять детали, действительно прямо сейчас приходящие в голову. – Замужем не была, отчего дедовскую фамилию сохранила. С тысяча девятьсот двадцатого года семейство проживает в Сан-Франциско. Вдруг кто спросит – почему не репатриировались, отвечай в достаточно резкой форме – «не ваше дело». В тех кругах, где нам придётся вращаться, – самый подходящий ответ. Заодно сможешь допускать любой акцент, любые фонетические, стилистические ошибки. Нацеленность на поиски мужа позволяют вольности поведения в довольно широком спектре. А в случае, если поведение мужчин, с кем придётся общаться, тебе не понравится, по любой причине, сразу кричи: «Я американская гражданка! Харасмент!»

– А что это такое? – вместо Герты спросила Людмила. Им такой термин был, в силу специфики подготовки, незнаком.

– О, это великолепное американское изобретение. Слава богу, ни в вашей России, ни в нашей, куда более подверженной «чуждым влияниям», не прижилось. Дословно – «сексуальные домогательства». То есть, если тебе мужчина подал пальто в гардеробе, открыл перед тобой дверь или вдруг за ручку без «явно выраженного разрешения и согласия» взял, ты его свободно можешь с помощью адвокатов раскрутить на любую, даже математикой и здравым смыслом неограниченную сумму, а то и посадить на вполне реальный срок. В России за неотягчённое убийство меньше дают.

Людмила удивлённо округлила глаза, как блондинке, тем более – натуральной платиновой, полагается, а Герта засмеялась.

– В обратную сторону закон не действует?

– Увы, – вздохнул Вадим.

– Хорошо. А то бы сколько мне лет за того Иосифа намотали? Я ведь его тоже – «без явно выраженного разрешения». И не за ручку…

– Всё, барышни, хватит. Вы меня утомили. Ваша «старшая сестра» – тем более. Теперь мы остались втроём, что меня очень радует. Из наличных пятнадцати комнат каждая может выбрать любую. Отвыкайте от казарменной жизни. Имейте в виду – я намерен задержать вас при себе всерьёз и надолго. До окончания «Мальтийского креста» – однозначно. И больше, если захочется. Одним словом, как во дворце «Синей бороды» (он же граф Жиль де Рец, близкий друг Жанны д’Арк), лично моей территорией остаётся вон тот кабинет, – он указал пальцем в направлении длинного коридора «основной» квартиры. – Там хороший диван, много книг, бар и вид из окна в «страну моего детства». Ничего другого утомлённому несуразностями жизни самураю не надо. В остальном – веселись, братва! Начнёте пристально исследовать каждое помещение – такое сможете обнаружить…

Ляхов сделал страшные глаза для усиления эффекта, но в основном был прав. Девушки с базовой аггрианской подготовкой наверняка смогут найти много интересных вещей, ускользнувших от внимания и понимания простых землян.

– Только вот… – Вадим сменил тему. – Завтраком так никто и не озаботился. У Эрскина Колдуэлла или у Хемингуэя, точно не помню, есть великолепная метафора: «В комнату вошёл парень, длинный, как день без завтрака». Мне что, кухонные наряды среди вас расписать? Или вы надеетесь, что я совсем уже либерал-демократ и двум подпоручицам позволю беспечно порхать и веселиться, а сам к разделочному столу и плите стану? Не дождётесь…

Насладился реакцией двадцатилетних девчонок, кроме казармы ничего, по-настоящему, и не видевших, что на своей Таорэре, что в «печенегах». Так, обрывки и эпизоды «коловращения жизни». Они действительно смутились, вскочили из-за громадного дубового стола, не слишком, впрочем, понимая, что и как следует делать. О наличии пищевых припасов в доме «валькирии» понятия не имели, и кроме непременной яичницы или консервов, мясных или рыбных, ничего в их милые офицерские головки не приходило. При всей своей «универсальности» до пресловутых «щей из топора» их фантазия не простиралась.

– Отставить, – скомандовал Фёст. – Ставлю незачёт. Заболтавшись со старшим начальником, то ли расслабившимся, то ли вас специально провоцирующим, вы опять забыли о службе…

При этом он словно бы мельком глянул на Людмилу, и она невольно покраснела, вспомнив эпизод с пистолетом.

– Не пойдёт так, девицы, не пойдёт, – чуть-чуть Фёст добавил жёсткости в голос. – Неужто забыли, что нам предстоит встреча с человеком, априори предполагаемым в качестве противника? Встреча намечается в ресторане. Следовательно, продовольственный вопрос следовало заведомо исключить. Совсем о другом начать думать.

Теперь и Герта смутилась. Действительно, что стоило вовремя вспомнить и ответить этак небрежно: «Сегодня нас другие повара накормят, а впредь просим предварительную заявку в письменном виде подавать».

Но Фёст не любил, на генетическом уровне, смотреть на людей, оказавшихся в неловком положении. Даже от провинившихся солдат, после необходимых по службе назиданий, отворачивался, бросив сквозь зубы что-нибудь матерное, но в принципе «отпускающее на покаяние».

– Успокоились, девицы, – сказал он. – Не комплексуйте. Уж сколько я промухивал в ваши годы, и не перескажешь. Сейчас мы пойдём туда, где нас ждёт клиент и, возможно, масса впечатлений. Там я вас буду кормить, а вы – украшать место своим присутствием и по мере необходимости исполнять мои маленькие прихоти. Согласны?