Шрифт:
– Только один стаксель... Ладно? – виновато улыбнулась она, будто он уже стоял на палубе яхты.
Он улыбнулся вяло.
– Боишься грот? – спросил примирительно и оглянулся, оттирая руки песком.
Она сразу подступила ближе.
– Два года назад, мы ходили на Корсику! – оживлённее начала она, - папа поставил паруса бабочкой, мы шли в фордевинд!.. Она неслась, как бешеная!.. Он сказал, - давали больше двадцати узлов!.. Я вылезла на бак... ничего не видно! Паруса закрыли пол горизонта! Вода шуршит!.. – захлёбываясь рассказывала она, - а обратно шли под мотором!.. Мама ругалась... А ты... С гротом ходишь? – умерив пыл, кивнула на ботик.
– С гротом! – улыбнулся он отвернувшись.
– А если...
– Беру рифы!.. – отрезал он.
– А... Да... – потрясла она головой.
Он поднялся, встряхивая руки, повернулся к ней лицом и мимолётом заглянув в глаза, шагнул мимо неё. Она неожиданно ухватила его за руку, вытаскивая туфли из песка, поспешила пристроившись рядом.
– Андре... Мама, конечно, не станет извиняться, ты знаешь, но она просила передать, что погорячилась... Знаешь!? – не дождавшись ответа заторопилась она притворно весело, - а меня «воспитывали» почти всю ночь...
– Да ну?.. – криво усмехнулся он.
– Да! – хмыкнула она, - и отец тебя отстаивал...
– Спасибо...
Дошли до лодки. Остановились.
– Сейчас поедем? – завела она глаза.
– Я же на работе!.. – смотрел он мимо.
– Ну перестань!.. – дёрнула она за руку, обиженно отвернувшись.
– Не узнаю Вас... – шмыгнул он носом.
– Ну ты!.. Хоть можешь ... Называть меня на «ты», ну!.. – уже не в шутку обиделась она.
– Попробую, - мягче ответил он.
– Сам? – протянула она ключи.
– Давай... – неуклюже взял он из ладони.
Как тень, скользнула к машине, тихо села. Андре уже привычно, одним махом забросил тело в машину и сразу завёл мотор. Отвернувшись, она улыбнулась, пустив слезу. Выехали на дорогу, он быстро разогнал машину. Зашумел ветер. Затрепал волосы.
– Не гони, а!.. Голова раскалывается... – тёрла она пальцами лоб, нагнув голову.
– Значит, море отменяется! – заключил он вслух.
– Ну и пусть...
Свернули к причалу, колёса зашуршали по песку. Подкатив, он поставил машину на прежнее место. Сидел за рулём, не спеша выходить.
– Идём?.. – завела она глаза, поставив сумочку на колени.
Он открыл дверь, вышел, встав у машины. Ветер усиливался. Ползли тучи и тревожно кричала чайки, проносясь низко.
– Похоже на шторм... – задрал он вверх голову.
– Ну и пусть!.. – морщилась она от ветра и постоянно поправляла разлетающиеся волосы.
Ветер поднимал сухую пыль и мелкий песок. Она прикрыла глаза.
– Идём в домик? – повернулась спиной к ветру.
– Лучше на яхту.
– Там качает. – Поморщилась она от боли.
– Тогда в домик, но лучше бы мне дали выходной...
– Ладно. А давай проведём его вместе? Мне тоже надо выходной...
Андре усмехнулся, глядя на неё. Подошли к домику.
– Проходи... – открыла она дверь, морщась и не шевеля головой.
– Не боишься за репутацию? – спросил он с усмешкой.
– Хватит, а!..
– Болит?
– Болит...
– Схожу на яхту, принесу что-нибудь...
– А я прилягу, а?.. – простонала она.
Он фыркнул смехом, открыл дверь. Нашёл в аптечке лекарство. Принёс, захватив и кружку с водой. Она приподнялась на локтях, выпила и, посмотрев на него, закрыла глаза.
– Спасибо...
– Выздоравливай! – ответил он бесчувственно.
Она опустилась на кровать.
– Ты всё злишься... – не спросила, как бы согласилась с этим. – Меня все считают виноватой. И даже там, в России. – Обречённо и тихо проговорила она.
Он молча стоял у дверей, скрестив на груди руки. Она устало повернула голову набок, произнесла тихо:
– Ты сядь. Куда-нибудь, сядь... У меня пройдёт, и мы куда-нибудь пойдём...
– Куда? – уселся он на кучу канатов и чехлов и ещё чего-то, сложенного у стены.
– Мне всё равно...
– Вчера ты была веселей!.. – иронично заметил он.
– Вчера я тебе больше нравилась? – повернула к нему голову.
Он промолчал, и пытался изобразить безразличность. Но то была маска. А она, рассматривая его лицо, не поняла.
– Понимаю... – болезненно улыбнулась, - я не нравлюсь тебе никакая... Ещё неделю назад, - помолчав, добавила она, - мне было всё равно...
Он всё молчал, продолжая с собой бороться и не выдавать никаких чувств. Но на неподвижном лице, предательски забегали глаза. Глаза ведь, не могут лгать. Но она, не заметила и этого. И уже было решила для себя, что он или бесчувственный чурбан, или просто тихо ненавидит её. Ну, может не совсем так, но что-то очень похоже.