София писала книги дома. У нее почти не оставалось времени на развлечения, поэтому и друзей у нее насчитывалось мало. Так повелось еще с детства, когда они с дедушкой вели уединенную жизнь на яхте. И Софии нравилась такая жизнь. На дедушкиной яхте она впервые поняла, что такое свой дом. Здесь ее ждали и любили. Даже школа ничего не изменила. Утром она послушно шла в нее, училась, обедала, но стоило прозвенеть последнему звонку, как София спешила назад – туда, где чувствовала себя хорошо.

Ей казалось, что нигде она не будет так счастлива. Но с Фрэн и Кэти она вновь ощутила себя счастливой. Когда час назад они заехали за ней в пляжный домик и пригласили в город, София с радостью согласилась.

София положила конфетку в рот и застыла, действительно почувствовав райское блаженство.

– Боже мой! – выдохнула она, облизывая сладкие губы. – Это…

– Знаем! – воскликнула Кэти, разворачивая яблочную конфетку.

– Это… это… – София словно проглотила язык. У нее просто не хватало слов, чтобы передать всю прелесть шоколадно-сливочного вкуса.

Фрэн положила руку ей на плечо.

– Мы тебя предупреждали.

София покачала головой.

– Я никогда не пробовала ничего подобного. Дело в местной воде или…

– Не пытайся понять, – посоветовала Фрэн.

Кэти кивнула.

– Бесполезно. Все равно что пытаться объяснить поступки мужчин.

Фрэн звонко рассмеялась.

– Так и знала, что она это скажет.

– Не пытайся понять мужчин, – с видом знатока произнесла Кэти и откусила кусочек яблочной конфетки. – Просто расслабься и получай удовольствие.

– О, блаженство! – Фрэн положила в рот свекольную конфетку. – Безумно вкусно.

София не пыталась проводить аналогии, хотя что-то всплывало в памяти. Поцелуи Алекса, его ласки, необычные аметистовые глаза вспыхнули в ее сознании. В ушах зазвучали слова нежности. Разве можно расслабиться рядом с Алексом? Он как конфетка – искушает и сводит с ума. Попробовав одну, ей тут же захотелось еще. С Алексом ей тоже все время хотелось большего. Он как наркотик, к которому так легко привыкнуть.

Фрэн потянула Кэти за локоть.

– Кажется, мы привели неудачное сравнение…

– Или удачное, – усмехнулась Кэти. – Только взгляни: мужчины, конфеты, удовольствие… И одна краснеющая мечтательная барышня.

Фрэн засмеялась.

– Кажется, я поняла.

Выйдя из транса, София уставилась на хохочущих подруг.

– Вовсе нет.

– Ты влюблена в моего брата? – напрямую спросила Кэти.

София раскрыла рот от изумления:

– О чем ты говоришь?

– Я знаю, что он просто наказание.

– Макс тоже так говорит, – вставила Фрэн.

– Но он и умный, щедрый, добрый…

– Прекратите…

– …веселый, надежный и…

– Невероятно сексуальный, – пробурчала София.

Фрэн и Кэти замолчали и во все глаза уставились на подругу. Потом расхохотались.

София попыталась изобразить безразличие, но их смех звучал столь заразительно, что через мгновение она тоже хохотала.

Кэти взяла Софию под локоть, подхватила пакет с конфетами и направилась к кассе. София ткнула пальцем в набитый доверху пакет:

– Ты ведь поделишься?

– Конечно! Она определенно одна из нас, – подмигнула Фрэн, набирая шоколадных конфет в кулек и спеша за подругами.

На первой полосе ведущей лондонской газеты бросалось в глаза сообщение, набранное жирным шрифтом: «Бывшая жена кронпринца Лландарона выходит замуж за президента банка Гаррисона. Пара ожидает своего первого ребенка в мае следующего года».

Слова медленно проникали в сознание Алекса, как проникает яд в кровь отравленного. Почему новость о женщине, которую он никогда не любил, так взволновала его? Может, потому, что у нее будет ребенок от другого мужчины?

Он уже начал забывать боль, связанную с разводом, но теперь щемящее чувство вернулось с новой силой.

Нет, дело не в бывшей жене и ее беременности. Нет, он злился только на себя, злился, что не знает ответа на вопрос: может ли он сделать женщину счастливой? И если может, захочет ли он повторить попытку?

У него перед глазами встала его рыжеволосая русалка.

Да, он хотел попытаться, потому что она могла ждать от него ребенка. Или причина не только в этом?

Неужели ему так отчаянно нужен наследник, что он захочет еще раз подвергнуть свое сердце риску?