– Нет, но надеюсь. Наверное, с билетами трудно?

– Зависит от того, что вы хотите посмотреть. Она назвала одну из нашумевших премьер и

окончательно смутилась, когда Рик коротко сказал:

– Постараюсь.

– Ох, но я… я не имела в виду… Хаббард нагнулся и прижал палец к ее губам.

– Знаю, что не имели. Но это доставит мне удовольствие.

Когда они добрались до ее дома, Рик вышел с ней.

Быстро взглянув на верхний этаж, Мона убедилась, что в окнах Брета темно. Значит, его еще нет.

Вспомнив о явном интересе, проявленном к нему Ивлин, Мона ощутила легкое беспокойство. Она почти сразу поняла, что эта рыжая ведет себя с мужчинами как бесстыдная хищница…

Она протянула руку Рику и вежливо сказала:

– Спасибо за все. Вы были очень любезны.

– Я провожу вас наверх.
– Он взял ее под руку.

– Но я живу на последнем этаже, а лифта в доме нет.

– И все же позвольте…

Когда Мона открыла парадное, он следом за ней прошел в вестибюль, устланный коричневым линолеумом, и поднялся на пятый этаж. В душном воздухе еще стоял запах вечерней трапезы - лука, овощей, горчицы и вяленого мяса.

Мона увидела, что он сморщил нос.

– О Господи, как вы можете здесь жить?
– недовольно спросил Рик.

– Тут не так уж плохо, - возразила Мона.
– Честно говоря, мне здесь даже нравится.

– Вас поселил здесь наш отдел кадров?
– спросил Рик.

– Да. Они очень заботятся обо мне.

– Сомневаюсь. Надо будет выяснить, почему они не подыскали для вас что-нибудь получше.

– В Филадельфии очень высокие цены, - тихо напомнила она.
– Я не могу позволить себе ничего другого.

На мгновение Хаббард рассердился, и Мона поняла, что если уж он что-то решил, то не отступится.

– В таком случае вы должны попросить Ивлин увеличить вам зарплату.

Когда они добрались до ее дверей, Мона снова поблагодарила Рика.

– Еще раз большое спасибо за все, что вы для меня сделали.

Не сводя глаз с ее лица, Хаббард промолвил:

– В таком случае вы можете кое-что для меня сделать.
– Видя, что девушка окаменела, он бодро продолжил: - Нет, вы ошиблись. Поверьте, когда мы с вами ляжем в постель, это будет сделано не из благодарности.

– Извините, - пролепетала она.
– Что я могу для вас сделать?

– На завтра у меня назначен ланч с Эйме-ром Гартом и его женой. Это наполовину развлечение, наполовину деловая встреча. А Ивлин, которая обычно сопровождает меня в таких случаях, занята. Мне нужен человек, достаточно толковый, чтобы при необходимости поговорить о бизнесе, и в то же время способный поддержать светскую беседу, если так захочется мистеру Гарту. Иными словами, я прошу вас сыг-рать роль хозяйки.

– С удовольствием, - согласилась Мона, ругая себя за недостойную мысль. А потом с запинкой ответила: - Но у меня нет для этого подходящего платья.

– Пустяки. Наденьте что угодно, - отмахнулся он.
– На работу можете не выходить. Я заеду за вами в одиннадцать.
– А потом хладнокровно добавил; - Спокойной ночи, Мона.

– Спокойной ночи, - ответила сбитая с тачку девушка, глядя вслед Рику, вприпрыжку спускавшемуся по ступенькам.

Инстинкт подсказывал ей, что Рик, даже зная о Брете, испытывает к ней чувства, ничуть не похожие на отношения босса со своей служащей. А вдруг она ошибается? Опыта ведь у нее никакого… И тут Мона вспомнила его слова: “Когда мы с вами ляжем в постель…” Нет, инстинкт ее не обманывает.

Что ж, это всего лишь деловой ланч, напомнила она себе. Просто придется удвоить осторожность.

Готовясь ко сну, она прислушивалась к звукам на лестнице. Нет, Бретом и не пахло.

Мона легла в постель, но не стала выключать свет. Брет вернется, поймет, что она еще не спит, и постучит в дверь.

3

Когда Мона медленно и неохотно очнулась, свет еще горел, но солнечные лучи, проникавшие сквозь шторы, делали его тусклым. Неизвестно почему, она чувствовала тревогу. Она заснула только в третьем часу, а Брет так и не пришел.

Увидев, что уже половина одиннадцатого, она вспомнила, что к одиннадцати за ней должен заехать Рик.

Мона кубарем скатилась с кровати, накинула халат, вышла на площадку, оставив свою дверь приоткрытой, и постучалась к Брету.

Ответа не было. Может быть, он приходил, но уже ушел? Или не возвращался вовсе?

Но даже отъявленные трудоголики не работают всю ночь напролет. Чем же он занимался?

Мона представила себе ослепительное лицо и фигуру Ивлин и внезапно вспомнила слова Брета, сказанные в тот день, когда они были близки: “Если бы это было случайностью, ничего не значащей для нас обоих, тогда другое дело…”