Но от этих печальных мыслей настроение у нее испортилось, и ей тоже захотелось побыть одной. Попрощавшись с Рози и братьями и чмокнув в щеку Саймона, Лили пошла к себе в спальню. Однако, поскольку голова у нее все еще была занята мыслями о Снейпе, она безотчетно выбрала кружной путь, ведущий к башне Равенкло через слизеринские подвалы. Неожиданно для себя Лили обнаружила, что оказалась совсем недалеко от двери, ведущей в жилые комнаты директора, а через мгновение услышала шаги и шелест развивающейся мантии, и из-за угла показался сам Снейп.

Профессор шел по длинному темному коридору в слизеринском подземелье. Вечер он, как всегда, провел в директорском кабинете, разбирая разные официальные бумаги и письма. В то же время он пытался думать то о просьбе профессора Долгопупса наконец перестроить теплицу номер три, то об очередном разговоре с МакГонагалл, в котором она снова высказывала желание закончить работу в школе, то о жалобах Хагрида на бесконтрольное размножение арахнидов. Но его мысли все время возвращались к Лили. Она постоянно присутствовала в его голове, чем бы он ни занимался, и стоило ему остаться в одиночестве, как ее образ стремился заслонить собой все остальное. Снейп старался не допускать этого, но избавиться от ощущения ее постоянного присутствия так и не смог.

С наступлением весны ему всё больше не давала покоя мысль о том, что с каждым теплым днем приближалось лето, а с ним — экзамены и день, когда Лили покинет школу. Погрузившись в эти не слишком веселые раздумья, он почти не видел дороги и даже не сразу понял, что навстречу ему идет Лили, которая возникла перед ним как будто в ответ на его мысли.

— Добрый вечер, профессор…

— Что вы здесь делаете, мисс Поттер? Наши занятия, кажется, только послезавтра.

Вопрос прозвучал довольно грубо — наверное, потому, что он с трудом смог взять себя в руки после такой неожиданной встречи. Но Лили не выглядела обиженной. Видимо, она уже привыкла к тому, что их директор не отличается любезностью.

— Я помню, профессор, — ответила она. — Просто в гостиной все говорят только о воскресном матче по квиддичу, а это так скучно.

— И вы решили, что вам будет веселее… здесь? — он поймал себя на том, что чуть не сказал «со мной», потому что никак не мог отделаться от ощущения, что она искала встречи с ним.

— Честно говоря, я оказалась здесь случайно, — пожала плечами Лили, — просто бродила по замку…

Снейп понял, что сейчас она уйдет, а он опять останется один и будет сожалеть о том, что отпустил ее, и поспешно сказал:

— Ну, раз уж вы здесь, и разговоры о квиддиче вас не развлекают, возможно, вам будет интересно посмотреть на одно уникальное зелье, которое как раз сейчас стоит в моем кабинете.

— Конечно, сэр! — с радостью согласилась Лили.

Профессор открыл дверь и пригласил ее в кабинет, где обычно проходили их уроки. Темное помещение сразу осветилось множеством свечей, зажженных движением волшебной палочки. На рабочем столе стоял небольшой котел, до краев наполненный чем-то мутно–белым. Снейп зажег под ним огонь и пододвинул для Лили стул. Сам он сел не напротив, как обычно во время уроков, а рядом с ней и слегка помешал палочкой содержимое котла.

— Весьма любопытная вещь… — задумчиво произнес он. — Отдел Тайн в Министерстве хранит много необычного и непонятного, а Кингсли… вернее, Министр, как настоящий аврор, не любит темноты и таинственности. Вот он и прислал мне эту… субстанцию… в надежде, что я смогу понять, что она собой представляет и как ее можно использовать.

— И вам это удалось? — спросила Лили, слегка повернув голову в его сторону. Ее зеленые глаза смотрели на Снейпа сквозь пряди рыжих волос. Обычно она собирала их в узел на затылке, беспрекословно выполняя требование профессора, но сегодня она не собиралась на урок, и ее волосы свободно спадали по спине, отчего Лили выглядела вдвойне привлекательно.

— Я пока не совсем уверен в деталях, но, несомненно, это вещество несет в себе те же чары, которые были использованы при создании Омута памяти. Это своего рода консервант для мыслей, позволяющий их материализовывать. Его состав и механизм действия мне пока не вполне ясен, но понятно, что это вещество дает возможность хранить и переживать заново мысли и воспоминания.

Пока он говорил, содержимое котла, постепенно нагреваясь, заискрилось и стало переливаться нежными перламутровыми оттенками. Лили завороженно смотрела на блики в котле, а Снейп искоса глядел, как эти блики пробегают волнами света по ее коже и волосам. Он видел в глазах девушки восхищение, и был рад и тому, что может показать ей эту красоту, и тому, что она способна оценить ее.

— Было бы здорово научиться делать такое… — мечтательно произнесла Лили.

— Об этом пока еще рано говорить, но у меня есть идеи относительно более простых составов с похожим эффектом. Ну так что же, это, на ваш взгляд, интереснее, чем квиддич?

— Конечно, сэр! — улыбаясь ответила Лили. — Гораздо интереснее, и гораздо красивее…

Ее улыбка была такой теплой и искренней, что Снейп был готов смотреть на нее бесконечно. Ему хотелось продлить этот момент, словно объединивший их, и он подумал, что это возможно, если только у него хватит решимости. «Что бы я ни сделал сейчас, потом я буду раскаиваться в этом…» — подумал он и неожиданно мягко, почти нежно сказал: