— Есть ещё одно обстоятельство, о котором вам стоит знать, — сказал он. — Если вы внимательно читали «Историю Хогвартса», то, наверное, помните о том, что школу защищает множество заклятий. Считается, что они нужны для того, чтобы в школу не проникли посторонние люди, которые могут представлять опасность для обитателей замка. Но среди них есть и такие, которые охраняют душевный покой учеников. Конечно, это не значит, что студенты не могут переживать или даже испытывать душевные муки. Но эти чары создают как бы благоприятную среду для развития ваших лучших качеств. Поэтому Хогвартс так легко становится вторым домом для своих воспитанников. А для некоторых — и единственным, — немного помолчав, добавил Снейп.

— Вы столько всего знаете, профессор… — задумчиво сказала Лили.

— Я всё-таки директор, — пожал плечами Снейп. — Я почти всю свою жизнь провел в школе. И потом, многие из этих заклинаний мне пришлось восстанавливать после войны… с Волдемортом. Но сейчас речь не об этом, — поспешно сказал он, перехватив взгляд Лили. — Эти чары устроены так, что после совершеннолетия студенты постепенно перестают поддаваться их влиянию. Это сделано для того, чтобы, окончив школу, выпускники не чувствовали себя беззащитными. Но те, кто особенно сильно привязан к школе, или те, у кого там остались близкие друзья, могут болезненно переживать исчезновение этой магической связи со школой. Такое могло произойти и с вами. Насколько я знаю, ваша ближайшая подруга, мисс Уизли, всё ещё остается в Хогвартсе…

Профессор продолжал рассказывать что-то о школе и о том, как она влияет на живущих в ней людей, но его последние слова вдруг заставили Лили отчетливо понять, что скучает она не по школе и даже не по Рози, а по самому Снейпу. Ей было так приятно видеть его, слышать его голос… Одно сознание того, что он пришел, когда она нуждалась в его помощи, наполняло жизнь смыслом и придавало ей уверенности в своих силах.

Она с ужасом начала осознавать, что влюблена в профессора. Влюблена — несмотря на очевидную нелепость этого факта, на огромную разницу в возрасте и в положении, и даже несмотря на то, что его нельзя было назвать приятным человеком в общепринятом смысле этого слова. Она поражалась, как могла не замечать этого раньше. Ей потребовалось расстаться с ним на такое долгое время, чтобы потом, вновь увидев, понять, насколько дорог ей этот человек. И теперь радость от встречи с директором перемешалась в её душе с растерянностью: она не знала, как ей себя вести и что делать с этим внезапно свалившимся на неё открытием.

Лили рассеянно слушала Снейпа, погруженная в свои размышления, и он, конечно, быстро заметил, что с ней что-то не так.

— Всё в порядке, Лили? — спросил он, участливо глядя на неё. — Я совсем заболтал вас, а мне, наверное, надо было выслушать, что скажете вы.

— Нет, что вы, сэр… Я всё сказала в своем письме. Мне хотелось послушать именно ваше мнение и ваши советы. Вы всё сказали правильно, и мне стало гораздо легче после нашего разговора. Я ведь и сама себе говорила, что всё это пройдет со временем, но то, что вы тоже как считаете, и то, что вы в меня верите, для меня очень важно.

— Конечно, я верю в вас. И я рад, что мог быть вам полезен… — Снейп взглянул на висевшие над входом в буфет часы. — Я должен возвращаться в Хогвартс. Если у вас больше нет здесь никаких дел, пойдемте, я провожу вас до того места, где можно будет аппарировать.

По пустому коридору больницы они вышли на улицу. Снейп молчал, словно чувствуя, что она не хочет ничего говорить. А ей было так хорошо просто находиться рядом с ним, и они какое-то время молча шли по освещенному фонарями тротуару, покрытому слоем опавших листьев. Наконец он спросил:

— Значит, вы решили остаться и продолжать учебу?

— Да, я закончу учиться, но в больнице, наверное, не останусь. Мне бы хотелось вернуться в Хогвартс, если вы позволите… — она вопросительно посмотрела на него.

— Я уже обещал вам, что место в школе для вас непременно найдется, по крайней мере, пока я ещё там.

— Но вы же не собираетесь уходить из школы? — Лили оторопела. Она даже представить себе не могла Хогвартс без Снейпа: директор всегда казался ей неотъемлемой частью школы.

— Уходить? Нет… Просто мне уже довольно много лет, вы же понимаете… — Снейп сказал это совершенно спокойно, но сердце Лили сжалось.

— О, профессор, о чем вы говорите! Дамблдор был намного старше вас, и я уверена, что он прожил бы ещё долго… если бы не война, — Лили испугалась, что вместо того чтобы утешить, лишь ещё больше расстроила директора.

— Дамблдор относился к жизни совсем не так, как я, — словно думая о чем то своем, ответил Снейп, а потом добавил: — Ну вот, здесь уже можно аппарировать.

— Вы можете чувствовать эту границу? — удивилась Лили.

— Приблизительно. В любом случае, лучше сделать несколько лишних шагов, чтобы не оказаться в нелепом положении.

Они прошли ещё немного, а потом она, попрощавшись с профессором и ещё раз поблагодарив его, дезаппарировала. Лили нравилась эта процедура, ей было приятно ощущать себя словно подвешенной в звенящем тесном ничто, и в этот раз неожиданное удовольствие ей доставило то, что профессор тоже предпочитал аппарирование другим видам перемещения. Это словно делало их ближе.