Четверо хмуро переглянулись.

— Надо же, какая встреча! – произнес, как и следовало ожидать, Артур Уизли; он был самым непосредственным из собравшихся. Остальные, пожалуй, предпочли бы разойтись, даже не поздоровавшись.

Для Рики из всех студентов других колледжей не было типов неприятнее; хотя нет, в «Гриффиндоре» был. Он знал, что остальные испытывают подобное же чувство к нему и друг к другу. Пожалуй, менее всего его раздражал Дик, для неприязни к нему не было особого повода, кроме того, что она возникла и копилась постепенно после вполне дружеского знакомства; а нет, однажды Дик рассказал о нем кое-что, и вообще он был просто занудой. Хуже дело обстояло с Боунсом, который несколько раз ловил Рики и считал себя вправе его отчитывать, тот еще праведник. Артур Уизли шпионил за Рики для Поттера, причем на редкость бестактно, поддерживал выступления Филипса против «Слизерина» и вообще был просто нахалом. Эди не выносил его за то же самое, в отличие от своих брата и сестры, которые также учились в «Гриффиндоре» и предпочитали Уизли с приятелем родному брату. Артур тоже не жаловал Эди, отчасти в ответ на аналогичное отношение, а скорее потому, что был любителем нарушать правила вместе со своим приятелем Ральфом Джорданом. Еще до распределения Дик дурно отзывался о «Хуффульпуффе», «где одни тупицы», но попав туда, Эди, естественно, придерживался иного мнения. Кроме того, забава Артура однажды привела к тому, что Дик упал с метлы и чуть не разбился. Вот таким образом все четверо, будучи каждый истинным представителем своего колледжа, не выносили друг друга.

— Встреча так себе, — без особого дружелюбия ответил Рики.

Все трое в знак согласия приглушенно фыркнули, и получилось очень громко.

— Как поживает Ники? – поинтересовался Артур у Эди. Он проявил максимальную бестактность, свойственную «Гриффиндору», спросив худшее из того, что мог: Ники был тем самым братом Эди и гордостью «Гриффиндора», спортивным комментатором.

— У него и спроси! – вспыхнул Эди.

Тем временем Рики и Дик, торопясь покинуть туалет, самым дурацким образом столкнулись в дверях, и – обменялись взглядами, ясно сказавшими обоим, что никто не собирается пропускать другого вперед. Рики возмутился тем больше, что был уверен – любого другого Дейвис пропустил бы спокойно.

— Что, слишком толстые? – насмешливо произнес за спиной Уизли.

— На себя посмотри! – надменно бросил Дик.

— Не остроумно, балда! – проинформировал Рики.

— Дураки! Как некоторые магглы. Мне стыдно за ваше воспитание, — не преминул вмешаться напыщенный Эди.

И тут Рики впервые в жизни понял, как сильно отличаются потомственные маги от тех, кто вырос в маггловском мире. Перепалка взбесила его не меньше, чем других; и он тоже развернулся назад, лицом к оставшимся. Однако остальные трое автоматически сделали то, о чем он даже не вспомнил: выхватили свои волшебные палочки.

Упомянутый инструмент самого Рики в этом момент, увы, находился в сумке вместе с другими его вещами. Заметив, что он не готовится к дуэли, трое вперили в него раздраженные взгляды. Просить их подождать, пока он сбегает за палочкой, было немыслимо. Нет, Рики не приписывал им несуществующих пороков, отдавая должное – никто из присутствующих не напал бы на него, пока он безоружен. Но снисхождение чистокровных колдунов к тому, кто забывает порядки этого мира, для самолюбия Рики было невыносимо. Он-то не считал хватание за палочку по любому поводу проявлением большого ума.

И вдруг его осенило.

— Мы ведь терпеть друг друга не можем, верно? – восторженно спросил он, переводя сияющий взгляд с одного на другого.

— Да, — хором выпалили Эди и Артур, прежде чем успели опомниться. А тогда Артур насупился, а Эди, изобразив возмущение, попытался возразить и обосновать свое поведение.

— Я просто хотел остановить Уизли, — неубедительно солгал он.

— Да тебе самому нужен тормоз, — отплатил Уизли.

Один лишь Дик удивлялся странной реакции Рики.

— Можно подумать, наше теплое отношение тебя радует, — сказал он.

— Ага. Это здорово, — с подчеркнутым энтузиазмом согласился Рики.

Оставив свои пререкания, Уизли и Боунс недоуменно воззрились на него.

— Хорошая возможность тренировать волю, — пояснил Рики. – Мне будет сложнее отнестись к вам хорошо, раз вы мне не нравитесь.

— А я вовсе не просил тебя ни о чем подобном. Обойдусь, — сказал Артур Уизли.

— Вот поэтому ты такой тупой, — от души припечатал Рики. – А я желаю совершенствоваться, для чего абсолютно не нуждаюсь в твоем разрешении. Не надо большого ума для скандалов. Но только слабаки идут на поводу у отрицательных эмоций и тратят нервы на то, что того совсем не стоит… Правильно, Эди, убери ее!

Эдгар Боунс помедлил, прежде чем спрятать, как собирался, палочку в карман, неприязненно глянув на Рики.

— А ведь если разобраться, никто из вас ничего плохого мне не сделал, — честно признал Артур.

— Кому бы это нужно? – съязвил Рики. – Так вот, вместо того чтоб потакать дурным наклонностям, которые у меня вечно высматривает наш дорогой крестный, я решил с ними бороться. Мой отец сказал, что без усилий воли не добиться великих свершений.

Артур скептически усмехнулся, Эди выглядел совершенно обалдевшим. Неожиданно выступление Рики поддержал Дик.

— Это точно, — сказал он. – Лучше всего это подтверждает история нашей школы. Основатели «Хогвартса» далеко не во всем были согласны друг с другом, но они умели договариваться. Между прочим, вначале они, несмотря на разительную несхожесть характеров и вкусов, были очень дружны между собой. Если бы они грызлись и выясняли, кто правее, скорее всего «Хогвартс» бы не существовал. И впоследствии в трудные времена школа сохранялась благодаря единству колледжей, которые сплочались, невзирая на разногласия.