— Когда? – собственный голос показался хриплым и незнакомым.

— Что вы имеете в виду, мистер Малфой? – целитель снова посерьезнел.

— Когда исчезнет краснота и заживут шрамы? – юноша словно смотрел на себя со стороны, удивляясь, что говорит более–менее спокойно, а не визжит благим матом.

— Определенную дату вам никто не назовет, мистер Малфой. Такие вещи вообще непредсказуемы, а уж если учесть то, что случилось с вашими руками… Думаю, на возвращение к норме уйдет месяца два–три. Точнее сказать нельзя.

— А возможно ли, что именно таким я останусь навсегда?

Нужно держаться! Нельзя раскисать перед этими ублюдками!

— Мне это представляется маловероятным, мистер Малфой, но в жизни возможно все.

— Понятно, — другими словами, целители и сами не знают, что с ним будет дальше, но не хотят лишать пациента последней надежды. – У меня к вам только один вопрос. Скажите, почему вы не сказали, что у меня полностью сгорело лицо и вы вырастили мне новое? Если бы я знал, мне было бы легче увидеть это…

— Мистер Малфой, уверяю вас, вы ошибаетесь! – главный целитель быстро подошел к столу, заваленному какими-то бумагами. – Если бы у вас сгорело лицо, вам пришлось бы носить бинты как минимум три месяца, а не две недели, и мимика восстановилась бы не раньше, чем через год! Наоборот, невероятная ваша удача в том и состоит, что мышцы, нервы и черты лица практически не пострадали! Вы изменились гораздо меньше, чем вам кажется, вас только краснота с толку сбивает! Вот смотрите, этот снимок был сделан в феврале нынешнего года, незадолго перед тем, как вас выпустили из тюрьмы…

Драко взглянул на светловолосого мальчишку, который, нагло ухмыляясь, смотрел в объектив фотокамеры и был абсолютно уверен, что не стал властелином мира только по недоразумению. «Нелегко тебе пришлось, парень», — подумал он отстраненно.

Целитель взмахнул палочкой – и колдография стала трехмерной, а затем трансфигурировалась в скульптуру.

— Вы узнаете себя, мистер Малфой?

— Да.

— А теперь смотрите внимательно…

Повинуясь новому взмаху палочки, к юноше подлетела мягкая коричневатая ткань. Она окутала его голову от затылка до подбородка и застыла, а потом вновь поднялась в воздух, сохраняя новые контуры.

— Сравните оба оттиска, мистер Малфой. Если не считать прически, они абсолютно идентичны…

Драко уже не слушал собеседника. Независимо от того, прав целитель или нет, нужно было понять, как жить дальше.

Единственным плюсом ситуации оказалось то, что теперь мысль об Азкабане абсолютно не пугала: с такой башкой, действительно, удобнее всего жить в одиночной камере…

— Вы понимаете меня, мистер Малфой? – целитель, оказывается, все еще говорил.

— Да, сэр, вы совершенно правы.

— Я рад, что все разъяснилось, а теперь пройдемте в зал, где заседает Комиссия по оценке трудоспособности…

Все вышли из перевязочной и отправились за главным целителем по больничным коридорам. Многие встречные вздрагивали, видя Драко. Ему казалось, что все это происходит с кем-то другим.

Комиссия заседала в большой, светлой комнате. Среди ее членов юноша узнал старика, которому сдавал С. О. В., и темноволосого руководителя Департамента по контролю над магическими существами. Остальные были Драко незнакомы.

Повинуясь распоряжению главы комиссии – важной седоволосой ведьмы – он сотворил несколько несложных заклинаний, удивляясь, что после всего случившегося не утратил способность к магии. Затем задания стали сложнее, но никаких проблем не вызвали и они.

— Что ж, мистер Малфой, — сказала ведьма некоторое время спустя, — приятно видеть, что, несмотря на травмы, вы в полной мере сохранили умение творить волшебство. Но, поскольку ваши нынешние должностные обязанности включают в себя использование боевой магии, мы должны проверить, не утратили ли вы эти навыки. Думаю, небольшая дуэль полностью прояснит ситуацию. Если обнаружится, что вы больше не сможете работать ликвидатором, Министерство переведет вас на другую должность, где в применении боевой магии нет нужды. Мистер Нортон любезно согласился нам помочь…

В зал вошел парень в форменной черной мантии, украшенной буквами «ДМ». Его лицо казалось знакомым, и после недолгого размышления юноша сообразил, что именно этот мракоборец назвал его домовиком Арти Уизли несколько дней спустя после ареста Горбина.

Драко почувствовал, как тупое оцепенение, владевшее им со времени снятия бинтов, исчезает, сменившись бешеной яростью. Пришел порадоваться унижению высокородного, дорогуша?! Сейчас порадуешься! На мгновение юноша испугался, сможет ли драться палочкой, которую сегодня взял в руки впервые в жизни. Но приступ паники быстро прошел, и Драко твердо решил проучить ублюдка, даже если после этого придется отправиться в Азкабан. Шансы на победу над гаденышем–мракоборцем имелись: все-таки уроки тети и профессора Снейпа не прошли даром, да и во время принудиловки на целевых выездах случались самые разные инциденты…