- Но зачем ему несовершенная кукла?

 - Это гипотеза, не более. Но для большинства одной такой возможности достаточно, чтобы пытаться помешать.

 - Понимаю. Так ты предлагаешь скрывать наши намерения?

 - По возможности да. Хотя бы до тех пор, пока мы не решим текущие проблемы — с Лемпикой и телом, татуировками и способом искать Отца.

 - Кажется, это может затянуться, мастер.

 - Впереди вечность, по крайней мере у тебя.

 - Не говори так! Я…вряд ли справлюсь сама…

 - Ну не завтра же мне умирать, Соу! Мы, скорее всего, справимся быстрее, чем рассчитываем, верно?

 - Постараемся. А потом, когда я найду Отца, я попрошу его поделиться с тобой секретом долголетия! Он его точно знает, и может и тебя научить…

 - Соу, не думай о таких мелочах. Даже если он его не раскроет, всегда можно попробовать спросить Энджу.

 - Он точно не расскажет после всего произошедшего.

 - Ну зависит от того, как спрашивать, знаешь ли. Впрочем, это не актуально! Лучше поговорим о делах насущных!

 - О каких, мастер?

 - Например, о моем обеде, который уже скорее всего остыл, — улыбнулся я.

 - Ох, прости, мастер, сейчас все принесу!

 - Спасибо, что так беспокоишься обо мне, Соу.

 - Ну что ты, мастер, разве можно иначе?

 В этот день я все же решил выбраться за общий стол, благо, раны уже хорошо затянулись.

 - Странный ты человек, медиум–сан, — сказала старушка Мацу, глядя, как я ем рис чем–то вроде ложки, свитой из серебряных нитей, — даже не представился нам.

 - Имя мое несущественно, да и стоит сменить его поскорее. От меня старого совсем немного осталось.

 - Молод еще, не знаешь, как глубоко сам в себе сидишь. Или думаешь, что если из дому сбежал, и имя сменил, так уже и новый человек? Эээ, прошлое все равно догонит, от него хуже, чем от тени своей прятаться.

 - Ваша правда, не поспорю. Вот только сейчас не время о таком вспоминать. Как мы с Соу тут закончим все, так и можно будет думать о таких мелочах.

 - Ну думай, думай. Жить–то вы у нас останетесь?

 - Если не прогоните, — улыбнулся я, — идти–то нам особо и некуда.

 - Что ты говоришь такое, как мы вас прогнать–то можем? Соусейсеки–то нам как дочь, а куда ты, туда и она, вот оно как вышло.

 - Постараемся вам не мешать по возможности.

 - Соусейсеки всегда тихоней была, да и ты, медиум–сан, вроде как человек серьезный. То ли дело сестрица ее — даже скучаю по тем временам, когда мы все вместе жили.

 - Попросили бы ее навещать почаще, разве она отказалась бы?

 - Да что уже, у нее новый медиум, хороший парень, да и компания своя. И так она нас не забывает, вот сегодня приходила как раз.

 - А, а я проспал, вот незадача, — не обращая внимания на рассерженный взгляд Соу соврал я, — надеюсь, еще встретимся с ней.

 - Конечно, встретитесь, теперь–то, когда Соусейсеки вернулась, она почаще приходить станет, да и вы могли бы их навестить, наверное.

 - Да, да, это хорошая мысль. Как только сможем, так и заглянем…на чашечку чая.

 Несколько дней прошли, а никто не спешил нарушать наше спокойствие. Более всего удивляло то, что до сих пор не появлялась Суисейсеки, да и Шинку не спешила навестить воскресшую сестрицу и убедиться в том, что она вернулась. С другой стороны, это явно пошло на пользу моим ранам, которые наконец–то стали поддаваться влиянию красных знаков и затягивались с неестественной скоростью.

 Еще неделя, и можно было бы нанести очередной узор — но все вышло иначе.

 В какой–то момент зеркало стало меня беспокоить. Не было явных поводов, но нечто в нем было не так. Тени были неестественными или свет преломлялся неправильно — не знаю.

 Впрочем, разгадка не заставила себя ждать. Тихий смех посреди ночи моментально заставил проснуться, и я чудом сдержался от того, чтобы не выдать себя резким движением. Кто бы мог сомневаться в личности ночной гостьи? Не нужно было смотреть назад, чтобы понять — к нам явилась первая дочь Розена.

 Соусейсеки, как назло, мирно спала в своем призрачном подобии чемодана. Беспокоиться, конечно, было рано, ведь Суигинто никогда не упускала возможности поговорить с противником, будучи уверенной в победе. Да и за этим ли она пришла?

 До боли напряженные уши пытались уловить каждый шаг, и только знаки помогли оставаться неподвижным, когда на щеку упало черное перо. Суигинто обошла меня и остановилась, глядя на спящую сестру.

 Знаки дрожали от напряжения — я был готов ударить всем доступным арсеналом, если бы Суигинто попыталась предпринять что–либо подозрительное. Но она просто стояла — и ожидание становилось невыносимым. Казалось, прошло несколько часов, но ничего не менялось.