Шрифт:
– Я сегодня была в церкви!
– поделилась Кати, ведь для нее это казалось более важным, чем то, что она подписала договор аренды и через месяц планировала открыть свои заведения.
– Ну и много ты грехов за эти годы накопила?
– В. даже в вопросе веры был надменен и чуточку брезглив. Наверное, и он верил. Но где-то очень глубоко. Куда и сам не часто заглядывал - не то что пустить туда Кати. Нет, это уже слишком.
Кати с сомнением покачала головой:
– Понятия не имею.
– Наркотики?
– поинтересовался В.
– Не припомню.
– Алкоголь?
– Редкими холодными вечерами - наедине с монитором или мыслями.
– Не страшно. Секс?
– Не люблю.
– Сквернословие?
– А скверномыслие считается?
– подыгрывала ему Кати.
– Считается, но все равно для меня ты самое безгрешное создание, - В. не выдержал и поцеловал Кати. Это был их первый серьезный поцелуй. До этого те, что случались, были двусмысленными. А этот был прямой и честный. Мужчина поцеловал женщину. Женщина в ответ поцеловала мужчину.
– Знаешь, из-за меня умер человек, - сказала Кати после поцелуя. Ее влажные губы поблескивали, как и едва влажные глаза.
В. встрепенулся.
– В плане?
– Одна девушка покончила с собой. И я одна из причин этого. Я согласилась на ту сделку, которая ее добила.
– Умеешь ты момент испортить своими откровениями, - В. все так же стоял на минимальном расстоянии от влажных глаз Кати.
– Мало что из сказанного сейчас тобой мне понятно, можешь объяснить по-нормальному?
– Эта девушка была влюблена в моего мужа. И ее отец заключил со мной сделку... Я и так собиралась уйти от Николая... А отец... Отец случайно допустил, что его дочь влюбилась в него по переписке, сама того не подозревая... Это, правда, очень долгая история... А потом она обо всем узнала... И о том, что человек, стоящий за романом по переписке, ее отец, и о том, что я получила деньги за уход от мужа... Много всего. Она не выдержала и покончила с собой... Понимаешь, я же знала, что так может случиться... Я прекрасно понимала - шансов, что Николай будет с ней, практически нет, и мой уход мало что изменит... Он только его озлобит... И я хотела рассказать ей правду. Да, я последний человек, от которого она бы хотела ее услышать... Но я бы не оставила ее... Я бы не дала ей возможности покончить с собой... А еще я пожелала, чтобы ее отец заплатил за то, что он сделал... Я просила Бога наказать его и освободить Сабину от страданий. И вот он заплатил... И она избавилась от страданий. Но я не хотела так - я думала, что все может решиться человечно. Не без драм. Но и без смертей... Нельзя желать людям зла... А я желала... Я хотела, чтобы случилось что-то по-настоящему страшное, что заставит его одуматься и осознать, сколько боли он причинил своей дочери... А потом я наивно надеялась, что, может, случится чудо, и мой муж будет счастлив с ней. А она - с ним.
– Неужели не было никаких других мужчин, кроме твоего мужа?
– Нет, больше никого приличного в ее окружении не было... Что касается молодых людей, то был еще один, прохаживался по ее чувствам. Она покупала ему Ремарка, свитера и платила по счетам, хоть и считала это неправильным. А Николай дарил ей цветы, неясности и поводы думать, что может быть с ней... Знаешь, что самое странное... Они могли бы быть счастливы... оба из добропорядочных с виду семей, такие избалованные, домашние, им же много не надо - вечером в ресторан и потом спать в обнимку, боясь ядерной войны... Почему он полюбил не ее, а меня... Тогда все было бы так просто... А я не оценила его любви... Я даже последние два года ее почти не замечала... Есть и есть. Нет и нет. И вот теперь Сабина умерла, я понимаю, насколько зря я оказалась в этой истории...
– Ты ни в чем не виновата...
– Да, формально я не виновата. Я ничего не сделала. Невиновность - это чаще всего бездействие... Но ты же сам знаешь слова «Бойтесь равнодушных, ибо только с их молчаливого согласия совершаются предательства и убийства»... Я одна из тех, кто молчаливо соглашается...
– Ты не права... Ты испытываешь чувство вины... А это уже немало. Молчаливое согласие - это когда ты не чувствуешь за собой вины, потому что сама уверена, что ни при чем...
А потом В. еще раз поцеловал Кати, они стояли на кухне в доме Ахмеда и долго целовались. Практически без объятий. Без секса. Просто поцелуи. Без срыва одежды. Такая чистая романтика. Неиспорченная ничем, кроме прошлого.
– Я должна тебе еще кое-что рассказать, - вставила в паузу между поцелуями Кати.
– Еще одного чистосердечного признания моя психика не вынесет!
– В. потеребил ее волосы. И крепко обнял.
– Я сняла помещение недалеко от центра Балашихи и в конце августа открываю танцевальную школу и студию йоги.
– Уже придумала названия?
– Даже вывески заказала. Студия йоги будет называться «М7 yoga&spa».
– А танцевальная школа?
– «Сабина»!
В. расплылся в улыбке.
– Ты слишком хорошая для того, чтобы быть настоящей.
– А может, ты меня еще не до конца знаешь?
– бросила в ответ Кати.
– Ладно, мне нужно ехать. Давай завтра пообедаем в городе.
– Ты не останешься со мной на ночь?
– Не могу. Мне завтра очень рано вставать. А вряд ли, оставшись с тобой, у меня получится поспать хоть час.
– Хорошо! Езжай. Я все понимаю, - ответила Кати, прекрасно понимая, что когда мужчина хочет - он остается, и не важно, во сколько у него совещание или утренний рейс. И последнее, о чем он будет думать - это о том, что ему необходимо выспаться.
У В. были свои причины. Пока Кати неизвестные.
Мгла: долгожданная ясность
Прошло несколько дней. Несколько ночей.
В. писал. Не звонил. Отправлял ей сообщения. Те долетали буквами и вопросами. В. интересовало, что снилось Кати, ее настроение, он желал ей доброго утра, спокойной ночи и приятного аппетита. Он дистанционно участвовал в ее жизни. Но Кати больше не ощущала того присутствия и участия, которое шло с ней об руку весь брак и все предыдущие годы - даже когда она его не видела, не слышала и не знала, жив ли он.