Шрифт:
3/4 А у Сверчинского кто?
3/4 Сашка с Митькой.
3/4 А они как решили?
3/4 Да как я! Души!.. —И пришедший грубо расхохотался. 3/4 Значит, к тебе и добра не носить? А?
3/4 Зачем? Носить можешь. Я куплю.
3/4 Ну, то-то! Так бери!
И на стол упало что-то тяжелое.
3/4 Постой! — вдруг сказал Мишка, и я услышал его шаги.
Я тотчас раскинулся на тюфяке и притворился спящим. Он нагнулся и ткнул меня в бок. Я замычал и повернулся. Он отошел.
3/4 Что принес? — почти тотчас раздался голос Павла.
3/4 А ты гляди!..
Послышался легкий шум, что-то стукнуло, потом раздалось хлопанье по чему-то мягкому, и все время шел разговор отрывочными фразами.
3/4 Где достал?
3/4 А тебе что?
3/4 Нет. Я так. Дрянь уж большая.
3/4 Скажи пожалуйста, дрянь! За такую дрянь по сто рублей платят!
3/4 Где как, а у меня красненькую...
3/4 Красненькую. Да ты жид, что ли!
И тут поднялся такой шум, что от него впору было проснуться мертвому.
3/4 Тише вы, дьяволы! — закричал наконец Мишка. — Ведь тут... —и он не договорил, вероятно, сделав жест.
3/4 А ну его! — отозвался хозяин. — Он нашим будет! Ну, двадцать рублей, и крышка!
Они опять стали кричать. Потом на чем-то поладили.
3/4 Ну, пошел, — сказал пришедший.
3/4 Куда?
3/4 А к сосуду. Пить. Идем, что ли...
3/4 Можно! — отозвался хозяин. — А ты?
3/4 Кто же дом постережет? — ответил Мишка. — Нет, я останусь!
3/4 Как хочешь...
3/4 Ха-ха-ха! — загрохотал гость. — Он не соскучится!
3/4 Мели, мели!..
Послышалось шарканье ног, пахнул холодный воздух, хлопнула дверь, и все стихло.
Через минуту Мишка прошел мимо меня и стукнул в дверь, за которую ушли девушки.
3/4 Стефа! — окликнул он. — Иди! Никого нет...
Он отошел. Почти тотчас скрипнула дверь, и мимо меня мелькнула Стефания, босиком, в длинной холщовой рубашке. Раздался звук поцелуя.
3/4 Куда отец ушел?
3/4 С Сашкой в девятый номер! До утра будут.
И снова раздались поцелуи и несвязный шепот. Интерес для меня окончился, и я заснул.
Еще было темно, когда Мишка разбудил меня и сказал:
3/4 Я иду в город. Иди и ты!
Я тотчас вскочил на ноги. Мишка с детскими, невинными глазами производил на меня впечатление разбойника. Впоследствии, во времясвоей службы, я не раз имел случай убедиться, насколько ошибочно мнение о том, что глаза есть «зеркало души».
Самого Славинского не было. Стефания лениво нацедила какой-то коричневой бурды в кружку, предложив ее мне вместо кофе. Я выпил и взял картуз.
3/4 Заходи, — просто сказала Стефания. — Отец покупает разные вещи!
3/4 Это на руку! — весело ответил я. — Буду нынче же.
3/4 Если не попадешься, — прибавил Мишка.
3/4 Сразу-то? Шалишь!.. Ну, прощенья просим!
Я простился с девушкой за руку и пошел. Мишка задержался на минуту, потом догнал меня.
3/4 Хорошо спал? — спросил он.
3/4 Как собака!
Мы сделали несколько шагов молча; потом Мишка стал говорить, сперва издалека, потом прямее:
3/4 Теперь в Питере вашего-то брата, беглых разных, пруды пруди! Только не лафа им...
3/4 А что?
3/4 Ловят! Уж на что шустрые ребята, что извозчиков щупали, но и тех всех переняли... Опять воров...
3/4 Меня не поймают...
3/4 Это почему?
3/4 Потому что один буду работать.
3/4 И хуже. Обществом куда способнее: тебе найдут, тебе укажут. Действуй! А там и вещи сплавят, и тебя укроют... Нет, одному куда хуже! Ты вот с вещами... а куда идти? Иди к Павлу. Ты с ним сдружись. Польза будет!
3/4 А тебе есть польза? — спросил я смело.
Он усмехнулся.
3/4 Много будешь знать — скоро состаришься! Походи к нему, увидишь. Ну, я в сторону!
Мы дошли до Обводного канала.
3/4 Прощай!
3/4 Если что будет али ночевать негде, иди к Павлу!
3/4 Ладно! — ответил я и, простившись, зашагал по улице.
Мишка скрылся в доме Тарасова.
Я нарочно делал крюки, путался на Сенной, петлял и потом осторожно юркнул в свою Подъяческую, где тогда жил.
Умывшись и переодевшись, я прямо прошел в Нарвскую часть, где Келчевский встретил меня радостным известием о командировке.