Закончив делать перевязку одному из солдат, доктор подошел ко мне.

 - Сегодня вам снимем швы, пройдите в процедурную.

 Я последовал за ним.

 - Садитесь, – предложил он.

 - Больно не будет? – задал я вопрос.

 - Потерпите.

 Мне сняли повязку, аккуратно пинцетом сняли швы, намазали зеленкой. Немного конечно пощипало.

 - Перевязывать больше не будем, пусть подсыхает, – сказал врач. – Идите.

 Вернувшись на свое место, я лег.

 Вскоре вошла Катерина с порцией каши. Я ее с удовольствием съел, она была вкусной, со сливочным маслом. Надо сказать, что кормили меня вполне сносно, я бы даже сказал не плохо. Обычно с утра был чай, какая ни будь каша или яйцо. В обед: картошка с тушенкой, каким-нибудь мясом, чаще курица, иногда печень или суп овощной - гороховый, щи, капуста тушеная. Просто, но мне этого хватало, в первые дни у меня вообще не было аппетита.

 - Спасибо.

 - Пожалуйста, – ответила девушка. – Почему ты так на меня смотришь?

 - А что нельзя? Я же только смотрю.

 Катя принялась за уборку, перед этим включила радио. Там что-то говорили, потом прозвучал сигнал московское время двенадцать часов, я услышал голос Левитана:

 - От советского информбюро! В течение ночи на 12 мая на Кубани, северо-восточнее Новороссийска, наши войска продолжали вести бои с противником. На других участках фронта ничего существенного не произошло... Вчера наши корабли в Баренцевом норе потопили транспорт противника.

 Передали сводки, все, что происходило на фронтах минувшим днем, затем зазвучала песня, «Синий платочек».

 Я слушал ее молча, вслушиваясь в слова, вспомнил об Инге, мне почему-то взгрустнулось.

 - О чем ты думаешь? – спросила девушка.

 - Ни о чем, просто слушаю песню.

 - Нравится?

 - Да, хорошая песня.

 Сводки передавали ежедневно, ровно в 12 часов, так что можно было сверять часы, что я и делал. В них говорилось обо всем, что происходило на фронтах в предыдущий день, потом еще вечером, передавали обо всем, что произошло за день. После обычно, звучала какая-либо музыка или военные песни, некоторые из них мне даже нравились, например: «Катюша», «Синий платочек», «На позицию девушка провожала бойца» и я их с удовольствием слушал. Было не скучно, к тому же, благодаря этому я был в курсе событий. Да и что мне еще оставалось делать в моей ситуации, как ни слушать радио да наблюдать за всем, что происходит из окна, хотя бы иногда.

 Меня не связывали, на цепи не держали, мне даже предоставлялась свобода, в определенных конечно границах, я мог свободно передвигаться в пределах санчасти, по комнате, и на этом спасибо! Если доктор куда-то отлучался, и Катя тоже выходила, на всякий случай снаружи ставили солдата, но вокруг и так всегда было много народу, так что выскользнуть незаметно было нельзя. Да я и сам бежать не пытался, какой в этом смысл? Если бы мне это удалось, меня могли бы убить и свои, наверняка, поэтому назад мне тоже ни сколько не хотелось.

 Иногда, конечно я маялся от безделья, не зная чем себя занять. Медсестра сматывала бинты, складывала марлевые салфетки, делала ватные туфики…

 - Ну что ты, все на меня смотришь?! – возмущалась Катя.

 - А что нельзя? Мне просто скучно, я хочу что-нибудь делать. Хочешь, я тебе помогу? Можно я тоже попробую?

 - Салфетки укладывать? Я сама. Сматывай лучше бинты, если хочешь. – Она показала, – Вот так. Понял? Только аккуратней, – доверила мне работу.

 Я принялся за нее с удовольствием, и надо признаться старался.

 Вошедший доктор с удивлением смотрел на представшую перед ним картину.

 - Что это? Ему что, делать нечего, уже мается от безделья? Как это понимать?

 - Попросился мне помочь, вот я и дала ему работу.

 Соколов засмеялся.

 - Да? Ладно, пускай занимается, хоть какой-то от него толк!

 По радио снова передали сводку от советского информбюро за 13 мая…

 -В течение ночи на 13 мая на Кубани, северо-восточное Новороссийска, наши войска продолжали вести бои с противником. На других участках фронта ничего существенного не произошло...

 Я внимательно выслушал, потом запели песню «Священная война»:

 Мне немного стало не по себе.

 - Что с тобой? – спросила Катюша.

 Я взял себя в руки, пытаясь сделать вид, что ничего не происходит.

 - Ничего, все в порядке, – как ни в чем не бывало, продолжил делать свою работу.

 Катя была небольшого роста, маленькой, курносой, с задорными веснушками, соломенные волосы блестели на солнце. Я и так был без ума от натуральных блондинок! Когда снимала халат, я видел ее в гимнастерке, надо сказать, что форма ей очень шла, короткая юбочка, кирзовые сапожки, я то и дело любовался ее точеной фигуркой. С каждым разом я влюблялся в эту девчонку все больше и больше. Не за что бы не подумал, что смогу влюбится в этого маленького воробья, в этого задорного чижика. А она ведь была солдатом! Представить только, это чудо с автоматом! При одной мысли об этом мне становилось страшно! Если бы я с ней столкнулся, я бы погиб!