- Я сказал? – на лице отразилось недоумение. – Я не специально, честное слово!

 Доктора и Катю вдруг охватил истерический смех, такой что все держались за животы, прямо до слез. Не выдержав, поняв наконец в чем дело, я тоже начал смеяться.

 - Вот не знала, что ты так ругаться умеешь, еще и отборным русским матом, – сказала она.

 - Где он таким словам научился? – смеялся доктор.– Вот это да!!!

 А научиться было не сложно. За два года я столько слышал всяких ругательных слов, как от простого населения, так и от пленных, что этого хватило бы с избытком. К тому же иногда это было необходимо, поскольку ползая по тылам в советской форме, приходилось выдавать себя русского солдата. Без знаний определенной лексики это было бы невозможно! До этого я не выражался, из моих уст не вылетало ни единого бранного слова. Я старался вести себя культурно, пытаясь показать, что все-таки воспитан, но в данной ситуации не смог! Больше всего в тот момент я почему-то испугался за девушку, о себе мысли в голову не приходили. Только о ней! Я не хотел бы, чтобы с ней что-нибудь случилось.

 - Я не люблю, когда мне на голову бомбы падают, даже если немецкие, – ответил растерянно.

 Вдруг Катя спохватилась.

 - Ой! Там, наверное, раненные есть.

 - Пойдем! – спохватился доктор.

 Они немедленно вышли, оставив меня одного. Я лег на свое место.

 Как оказалось, раненых было немного, тяжелых ранений к счастью не было. Нескольких человек доставили в санчасть с царапинами и легкими осколочными ранениями, сделали перевязки.

 - Пленный, - вспомнил доктор, – мы же оставил его совсем одного!

 - Правда, мы про него забыли, - сказала Катя.

 - Никуда он не убежит, а если и попытался, то вряд ли, убежал далеко. Сил у него еще не хватит. Для меня раненные, важнее.

 Когда зашли в палату, я спокойно лежал в постели.

 - Не смотрите так на меня, никуда я не убегу. Я сам не хочу.

 Обычно просыпался я рано, но на следующий день почему-то проспал, уснул как убитый. Доктор закончил уже перевязки делать, а я все спал. Зашла Катерина, попыталась меня разбудить.

 - Ганс. Ганс! Вставай, хватит спать.

 - У-у, – ответил я что-то невнятно, повернулся на другой бок и продолжил.

 - Просыпайся. Хватит дрыхнуть!- возмутилась она.

 Но вставать мне совсем не хотелось, сон был очень сладким.

 - Нет. Найн, ихь шляфн… виль нихьт ( Я сплю… не хочу) - пробормотал на немецком.

 - Что же это такое?! Совсем обнаглел, немчура бессовестный! – она пожаловалась доктору.
– Товарищ майор, этот Ганс не хочет вставать, совсем обнаглел, до сих пор дрыхнет!

 Соколов посмотрел на часы.

 - Уже половина десятого! – он заглянул в палату. – Подъем! Хватит спать, вам что, не понятно сказано? Ауфштейн!

 Я мгновенно открыл глаза и сел в постели.

 - Вы что, забыли где находитесь?

 - Нет. Простите… - сказал виновато.

 - Совсем распустились! Только слабину дай, совсем обнаглеет! Говорил же нельзя так с ним обращаться, это ты Катя во всем виновата! Вот результат… Чего этим добилась? Разбаловала совсем, он уже никого ни в грош не ставит!

 Честно говоря, мне уже давно не удавалось нормально выспаться, я просто расслабился, надеясь хоть здесь отдохнуть.

 - Я давно нормально не спал, нам постоянно ночью спать не давали, - пожаловался я - начальство все мозги задолбали, никакого покоя. Мы пленных взять не могли, так командиры вовсе злые были как собаки, честное слово! Я только раз выспаться хотел…

 - Ладно. Нашли санаторий, что б последний раз, подъем в семь часов и все. В лагере в шесть часов на работу поднимать будут, никто с вами цацкаться не будет. Будете в лесу бревна таскать и питаться баландой, это не здесь вам щи хлебать, кашу с маслом. Тогда узнаете!

 - И здесь никакого покоя! – подумал я про себя, вздохнув.

 Через десять минут Катерина принесла завтрак, хлеб с маслом и как обычно кашу.

 Чувствовал я себя уже почти нормально, с каждым днем все лучше и лучше, правда боль еще немного оставалась, поэтому я не двигался резко. Вообще рана не была слишком большой сама по себе, мне наверное наложили всего то четыре шва, но была очень глубокой. Представьте себе ножичек сантиметров пятнадцать, это без рукоятки, одно только лезвие, который в меня вонзился! Мало мне конечно не показалось. Как я вообще жив остался?

 Катя как обычно, закончив все перевязки, начинала делать уборку помещения. Сняла свой халатик, налила ведро воды и принялась за мытье.

 - Чего смотришь? Глазки сломаешь. Уставился!- возмутилась она

 - Не сломаю. Не могу я на тебя не смотреть. Что, мне постоянно глаза закрывать? – повернувшись набок, я сделал вид что сплю, а сам незаметно подглядывал.

 - Не подглядывай! Я вижу, что ты не спишь

 - Партизанка!

 - Отстань! Получишь сейчас у меня.

 - Злая ты, ведьма! – сказал я с обидой.