— А какие они, твои родные?

— Познакомишься — увидишь, — мягко ответил Алекс и отобрал у нее вилку. Ловко подцепил злосчастную макаронину с тарелки Энни и отправил ей в рот.

Энни покраснела. Давно ее не кормили с ложечки. То есть — с вилочки. Это оказалось довольно приятно… Но ужасно неловко. Ей казалось, что все вокруг на них смотрят.

Ну и пусть смотрят и завидуют, решила она.

— Ты мне так ничего и не рассказал о своей семье, — напомнила Энни.

— Что бы тебе такого рассказать о них? Ну, например, ты не поверишь, но у каждого в нашей семье по две руки и две ноги. И по одной голове. Это у нас наследственное. А в остальном — самые обычные люди. Как я.

— Да уж, обычные, — расхохоталась Энни. — А сколько у тебя братьев и сестер?

— Кстати, ты проверяла, твой паспорт в порядке? — неожиданно серьезно спросил Алекс. — Не хватало еще, чтобы в аэропорту выяснилось, что у тебя какие-то проблемы с документами.

— Да, все в полном порядке, — заверила Энни. — Вот только…

Так на кого же оформлен второй билет? На Бетти или на Бетси? Внезапная горечь охватила ее.

— Боюсь, что меня не пустят в самолет, если имя в билете не совпадет с именем в паспорте, — отчеканила она.

— Не волнуйся, все в порядке. Я звонил в аэропорт и оформил билет на тебя, — успокоил ее Алекс.

То есть его секретарша позвонила и попросила переоформить билет на другое лицо, подумала Энни. Та самая секретарша, что заказывала букеты для квартета. Не стоит расслабляться и забывать, что это за человек. И подпадать под его сверхчеловеческое обаяние.

— Очень мило с твоей стороны, — сухо поблагодарила Энни.

— Что-то не так? — удивился Алекс и тут же добавил: — Ты прекрасно выглядишь сегодня.

Энни чувствовала, что из паутины его обаяния ей выбраться так же трудно, как мухе — из сети паука. Сердце выплясывало безумную джигу в груди, душа тонула в меде его голоса… Но она отдавала себе отчет в том, что так недолго и захлебнуться. Коварный сластолюбец не заполучит ее ни за какие коврижки!

— Спасибо за комплимент, но я предпочитаю искренних людей, — заметила она.

— Но ты действительно выглядишь потрясающе, — возразил Алекс. — И глаза у тебя такого необычного цвета. Не просто карие, а с такой удивительной золотой искрой. Как гречишный мед. Или карамель.

— Скажи еще, как шоколад, и я решу, что тебе не терпится приступить к десерту, — рассмеялась Энни.

— Хорошая мысль. Что тебе заказать еще? — подхватил Алекс.

С ним просто невозможно оставаться строгой и серьезной. Он мертвого расшевелит. Ах, если бы у них могли сложиться настоящие романтические отношения… они могли бы часами сидеть вот так, болтать и смеяться.

Но дело есть дело. Она ему не невеста и не подруга. Она — живое предостережение для Линды, его будущей родственницы. Как это называется, свояченица, кажется?

Как вообще получилось, что человек с внешностью и положением Алекса заинтересовался ею?

Энни появлялась в здании его фирмы достаточно часто, когда принимала или доставляла заказы. В громадной компании то и дело случались дни рождения сотрудников и заключения важных сделок, и в ее услугах постоянно нуждались. Конечно, она не раз видела главу фирмы издали. А однажды даже поймала его взгляд, устремленный на нее. Как ей тогда показалось, весьма заинтересованный взгляд…

Но он так и не вспомнил, где и когда ее видел. Потому что такие люди, как он, не смотрят обычно на таких, как она. Энни для него — все равно, что горничная или официантка, он никогда не будет воспринимать ее как человека своего круга.

— Я думаю, что твои проблемы решатся в эти выходные, Алекс, — сказала она, чтобы показать, что не забыла о цели своей поездки. — Уверена, что об этом можно не беспокоиться. Кстати, никак не спрошу о цели твоего утреннего визита. О чем ты беседовал с моей мамой?

То ли ей показалось, то ли Алекс и правда растерялся.

— О чем? — переспросил он. — А разве она тебе не сказала?

— Конечно, сказала. Но я думала… Мне казалось…

— Послушай, Энни. Вчера ты беспокоилась по поводу того, что ты скажешь миссис Коннинз. И как она к этому отнесется. Или я ошибаюсь?

— Да, но… Я не ожидала…

— Я же должен был заверить ее, что…

— Не посягаешь на честь ее дочери, — выпалила Энни.

— Она тебе так сказала? — улыбнулся Алекс, удивленно взметнув брови.