Шрифт:
– Я приду, - негромко сказала она. Неожиданно звякнула трель звонка. Кир поднялся.
– Посиди тут на кухне, хорошо? Тебе не надо высовываться, сама понимаешь.
Он притворил за собой кухонную дверь. Ивик оперлась головой о ладони, закрыла глаза.
Из комнаты доносился негромкий разговор. Там были, судя по голосам, две женщины. Ивик почти ничего не разбирала, лишь обрывки фраз.
– ...она не работает. В атрайде...
– ... а вы думаете...
– ... мы же тоже люди...
– ... если хотите, прямо завтра. Не вопрос...
Ивик размышляла. Кир, может быть, и мужественный человек, миссионер, но священник он явно неправильный. Хулиган с пирсингом и разноцветными волосами... И вообще. Не имеет никакого отношения к Церкви, к которой Ивик привыкла с младенчества. Странный человек.
В комнате негромкий глуховатый голос отца Кира читал Евангелие. Слышно было плохо, но Ивик хорошо знала текст и понимала целиком.
"Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! Эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень... "
Ивик бесшумно подползла к двери, чуть приоткрывшейся. Осторожно, как на занятиях по диверсионной подготовке, выглянула.
Посетительницы были под стать священнику. Обе -- коротко стриженные. В молодежной среде почему-то считалось модным для девушек -- стричься коротко, а парням, наоборот, отращивать патлы. Эти были стрижены, у одной волосы чуть длиннее и покрашены в радугу, у другой -- совсем ежик, на руках и на шее -- ворох разноцветных цепочек, кожаные мини-юбки, рваные леггинсы под ними. Одна из девушек развязно взяла вторую под руку, и у Ивик возникли некоторые подозрения насчет характера их отношений... Она неслышно вернулась за стол.
Отец Кир выпроводил гостей, затем выпустил Ивик из кухни.
И в комнате мебель у него была разнокалиберная, явно подержанная. Хойта, напевая что-то под нос, раскладывал на столе бусины -- похоже, собирался делать какую-то феньку. Вряд ли четки -- опасно это здесь... Ивик подошла ближе.
– Что это вы... ты делаешь?
– Подарок.
Ивик следила за ловкими пальцами хойта. Кир искоса взглянул на нее, хмыкнул. Ивик собралась с духом.
– Извини... можно спросить? Ты какой-то не такой, как остальные священники...
– Спрашивай, - пожал плечами Кир.
– Я вот не исповедовалась давно...
– А что -- хочешь?
– он посмотрел искоса.
– Да нет... Я не хочу. Вообще не хочу. Ты знаешь... я люблю Кельма. И это уже давно.
– Да я знаю, - рассеянно сказал хойта, - Кельм рассказывал.
– Ну это... это же грех?
Кир испустил глубокий протяжный вздох. Повернулся к ней.
– Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал?
– спросил он как-то ласково, - Что об этом думает Бог? Я не знаю. Что написано в книжках, в канонправе? Это ты и сама в курсе.
– Не знаю... как мне жить с этим?
– А почему я-то должен это знать?
– Так ты же священник...
– удивилась Ивик, - ты и должен знать...
– Знаешь, Ивик, - проникновенно сказал Кир, - ты взрослый человек. Мало того, ты очень хороший человек.
– Почему хороший?
– поразилась она.
– А какой же еще? Ты гэйна. Разведчица. Сколько лет уже...пятнадцать, не меньше? Подумай сама, сколько лет ты живешь ради Дейтроса. Сколько тебе пришлось пережить. Пришлось ведь? У тебя дети есть, уже большие, так? Семья. Ты вырастила детей. И почему ты думаешь, что я должен что-то знать лучше, чем ты?
– Но ты же должен разбираться в отношениях с Богом... ты священник, - растерянно пролепетала Ивик.
– Ни хрена я в этих отношениях не понимаю, Ивик. Честно. То есть понимаю, конечно, они у меня есть. Свои. А у тебя свои. Знаешь, это ведь так принято считать, что священники - как бы специалисты по общению с Богом. Остальные вот не доросли. А это неправда, ерунда это. Бог общается с каждым.
– А вы тогда зачем же нужны?
– спросила Ивик.
– А мы специалисты по передаче и сохранению Благой вести, - без запинки ответил Кир.
– А как же вот... служба, причастие...
– Ну и что? Приходи, мне приятно будет. Я хоть что-нибудь хорошее для тебя сделаю. Если получится, приходите с Кельмом.
– Не понимаю, - упрямо сказала Ивик, - мы же грешим. Мы же... неправильно поступаем.
– Если бы все поступали п равильно, Ивик, - он хмыкнул, - уже бы давно настало Второе Пришествие...
Она постояла растерянно.
– Я, наверное, уже пойду?
– Да, наверное, пора тебе, - согласился он.