Рон постучал, но никто не отозвался.

— Не мог же он уйти, — сказала Гермиона, дрожа от холода.

Рон приложил ухо к двери.

— Там какой-то странный шум. Послушайте — может, это Клык?

Гарри и Гермиона прислушались. Из хижины доносились тихие прерывистые всхлипы.

— Может, лучше кого-нибудь позвать? — занервничал Рон.

— Хагрид! — закричал Гарри, колотя в дверь, — Хагрид, ты здесь?

Раздались тяжелые шаги, и дверь со скрипом открылась. Перед ними стоял Хагрид с опухшими красными глазами.

— Ты уже знаешь? — всхлипнул он и бросился Гарри на шею.

Поскольку Хагрид был по меньшей мере в два раза больше обычного человека, то Гарри пришлось тяжеловато. Его выручили Рон и Гермиона — подхватив Хагрида под руки, они буквально внесли его обратно в хижину и усадили в кресло. Хагрид склонился над столом, безудержно всхлипывая; слёзы ползли по его лицу и стекали на бороду.

— Что случилось, Хагрид? — в ужасе спросила Гермиона.

Гарри заметил на столе вскрытое письмо, похожее на официальное.

— Что это, Хагрид?

Хагрида, зарыдав ещё громче, подтолкнул письмо Гарри. Тот взял его и прочел вслух:

«Уважаемый мистер Хагрид,

Расследуя случай нападения гиппогрифа на ученика на Вашем занятии, мы учли заверения профессора Дамблдора в том, что Вы не несёте ответственности за этот прискорбный инцидент».

— Но это же здорово, Хагрид! — сказал Рон, хлопая Хагрида по плечу. Но Хагрид только всхлипнул и махнул рукой, прося Гарри читать дальше.

«Однако мы хотели бы выразить свою озабоченность относительно упомянутого гиппогрифа. Мы приняли решение поддержать официальную жалобу мистера Люциуса Малфоя, и поэтому дело будет передано Комитету по Устранению Опасных Созданий. Слушание дела состоится двадцатого апреля, и мы просим Вас вместе с Вашим гиппогрифом присутствовать в указанный день в здании Комитета в Лондоне. До этого времени гиппогриф должен содержаться на привязи и быть изолирован от других животных.

С уважением,…»

Далее следовал список школьных попечителей.

— А, — вздохнул Рон. — Но ведь ты говорил, что Конклюв — хороший гиппогриф, Хагрид. Могу поспорить, он выберется из этой истории…

— Не знаете вы этих горгулий в Комитете по Устранению Опасных Созданий! — выдавил Хагрид, вытирая глаза рукавом. — У них на интересных существ зуб!

Внезапно раздавшийся из угла хижины звук заставил Гарри, Рона и Гермиону поспешно обернуться. Конклюв лежал в углу, смачно уплетая что-то сочащееся кровью.

— Ну не мог я бросить его на улице! — всхлипнул Хагрид. — Одного-одинешенького! В Рождество.

Гарри, Рон и Гермиона переглянулись. Они никогда всерьез не обсуждали с Хагридом животных, которых он называл «интересными», а другие люди — «жуткими монстрами». Правда, Конклюв не казался особенно опасным. А уж по сравнению с другими питомцами Хагрида, он был даже милым.

— Нужно подготовить хорошую защиту, Хагрид, — сказала Гермиона, положив ладонь на мощную лапу Хагрида. — Я уверена, тебе удастся доказать, что Конклюв не опасен.

— Это ничего не изменит! — всхлипнул Хагрид. — Эти нелюди из комитета по устранению, они пляшут под дудку Люциуса Малфоя! Боятся его! А если я проиграю это дело, Конклюва…

Хагрид чиркнул пальцем поперёк горла, затем громко взвыл и, пошатнувшись, спрятал лицо в ладонях.

— Может быть, Дамблдор тебе поможет, Хагрид? — спросил Гарри.

— Он уже и так сделал для меня больше чем достаточно, — тяжело вздохнул Хагрид. — На него вон сколько всего свалилось — приходится не подпускать дементоров близко к замку, и Сириус Блэк бродит поблизости…

Рон и Гермиона взглянули на Гарри, ожидая, что он станет выговаривать Хагриду за то, что тот не рассказал ему правду о Блэке. Но Гарри не мог сделать этого сейчас, когда Хагрид был таким несчастным и испуганным.

— Послушай, Хагрид, — сказал он, — ты не должен сдаваться. Гермиона права, тебе просто нужна хорошая защита. Ты можешь вызвать нас как свидетелей…

— Кажется, я читала о случаях, когда гиппогрифов оправдывали, — задумчиво сказала Гермиона. — Я разыщу их для тебя, Хагрид, и мы решим, что делать.

В ответ Хагрид зарыдал ещё громче. Гарри и Гермиона взглянули на Рона, ожидая от него помощи.

— Э… Может, чашку чая? — предложил Рон.

Гарри недоуменно уставился на него.

— Так всегда делает моя мама, когда кто-нибудь расстроен, — пожимая плечами, пробормотал Рон.

В конце концов, после бесконечных обещаний помочь гиппогрифу всхлипывания прекратились, Хагрид высморкался в носовой платок размером со скатерть, взял со стола кружку, над которой поднимался пар, и вздохнул: