— У тебя Грим.

— Что? — сказал Гарри.

Он явно был не единственным, кто ничего не понял; Дин Томас пожал плечами, а Лаванда Браун выглядела удивлённой, но почти все остальные в ужасе поднесли ладонь ко рту.

— Грим, милый, Грим! — воскликнула профессор Трелони, шокированная непониманием Гарри. — Огромный призрачный пес, обитающий на кладбищах! Мой бедный мальчик, это предзнаменование… худшее предзнаменование… смерти!

Сердце Гарри сжалось. Собака на обложке «Предзнаменований смерти» у «Флориша и Блоттса» — собака, прятавшаяся в тени в парке Магнолия Кресент… Лаванда Браун тоже прижала ладонь ко рту. Все в ужасе смотрели на Гарри, все, кроме Гермионы, которая поднялась со своего места и встала позади кресла профессора Трелони.

— По-моему, это не похоже не Грима, — заметила она решительно.

Профессор Трелони посмотрела на Гермиону с неприязнью.

— Прости меня, дорогая, но вокруг тебя я вижу слишком слабую ауру. Мало восприимчивую к отзвукам будущего.

Шеймус Финниган качал головой из стороны в сторону.

— Вот так похоже на Грима, — сказал он, прищурив глаза, — но вот отсюда больше похоже на ослика, — сказал он, наклонившись влево.

— Когда ж вы закончите решать, умру я или нет! — не удержавшись, взорвался Гарри. Казалось, никто не хотел смотреть на него.

— Думаю, на сегодня достаточно, — самым загадочным своим голосом сказала профессор Трелони. — Да… пожалуйста, соберите свои вещи.

Класс молча поставил чашки на место и убрал книги в сумки. Даже Рон старался не смотреть на Гарри.

— До нашей следующей встречи, — продолжала профессор Трелони слабым голосом, — да пребудет с вами удача. И дорогой, — она указала на Невилла, — в следующий раз ты опоздаешь, поэтому учти, тебе придётся как следует потрудиться, чтобы догнать нас.

Гарри Рон и Гермиона молча спустились из башни профессора Трелони и отправились на урок Трансфигурации профессора МакГонагалл. Они так долго искали кабинет, что, хотя их отпустили с Прорицания раньше времени, в класс они вошли как раз вовремя.

Гарри уселся в самом заднем ряду, чувствуя себя как на сцене; остальной класс украдкой бросал на него взгляды, как будто в любой момент он мог свалиться замертво. Он едва слышал, как профессор МакГонагалл рассказывала им об анимагах (волшебниках, которые могли превращаться в животных) и даже пропустил момент, когда она трансформировалась в полосатую кошку с квадратными отметинами по форме её очков вокруг глаз.

— Да что с вами сегодня такое? — спросила профессор МакГонагалл, превращаясь обратно в себя с легким хлопком и оглядывая класс. — Первый раз мою трансформацию не встречают взрывом аплодисментов.

Все головы опять повернулись к Гарри, но никто не заговорил. Гермиона подняла руку.

— Профессор, у нас только что был урок Прорицания, мы читали будущее по чаинкам и…

— Ну конечно, — сказала профессор МакГонагалл, внезапно нахмурившись. — Можете не продолжать, мисс Грэйнджер. Ну, кто из ваc умрёт в этом году?

Все уставились на неё.

— Я, — наконец ответил Гарри.

— Понятно, — сказала профессор МакГонагалл, обращая на Гарри взгляд своих маленьких глазок. — Тогда тебе стоит знать, Поттер, что Сибилла Трелони предсказывает смерть одного ученика в год с тех самых пор, как приехала сюда. Никто из них до сих пор не умер. Предсказания смерти — это её своеобразный способ встречать новых учеников. Если бы у меня не было правила не говорить дурно о своих коллегах…

Профессор МакГонагалл замолчала, но они заметили, как побелели её ноздри. Чуть успокоившись, она продолжила: — Прорицание — один из самых неточных разделов магии. Не скрою, у меня нет к нему склонности. Истинные Провидцы чрезвычайно редки, а профессор Трелони…

Она снова замолчала, а потом сухо добавила: — На мой взгляд, Поттер, у тебя отличное здоровье, поэтому надеюсь, ты меня извинишь, если я все же задам тебе домашнее задание. Я тебя уверяю, если ты умрёшь, можешь его не делать.

Гермиона рассмеялась. Гарри чуть приободрился. Вдали от малинового полумрака и тяжёлого аромата благовоний кабинета профессора Трелони было легче справляться со страхом. Однако МакГонагалл убедила не всех. Рон всё ещё выглядел встревоженно, а Лаванда прошептала: — А как же чашка Невилла?

Когда Трансфигурация закончилась, они присоединились к толпе, текущей в Большой зал на обед.

— Рон, веселее, — сказала Гермиона, пододвигая ему блюдо с тушёной бараниной. — Ты же слышал, что сказала профессор МакГонагалл.

Рон положил гуляш себе на тарелку, взялся за вилку, но есть не стал.

— Гарри, — спросил он серьезно. — Ты нигде не видел огромного черного пса?

— Видел, — отозвался Гарри, — в ту самую ночь, когда сбежал от Дёрсли.

Рон со звоном уронил вилку.

— Наверное, бродячий, — спокойно добавила Гермиона.

Рон посмотрел на Гермиону, как будто она сошла с ума.

— Гермиона, если Гарри видел Грима, это… это плохо, — сказал он. — Мой… мой дядя Билиус увидел его однажды… И умёр через двадцать четыре часа!

— Совпадение, — беспечно сказала Гермиона, наливая себе ещё тыквенного сока.

— Ты не знаешь, о чём говоришь! — сказал Рон, начиная злиться. — Грима боится большинство волшебников!

— Ну вот, — заметила Гермиона с чувством превосходства. — Значит, они видят Грима и умирают от страха. Грим — не предвестник смерти, а её причина! И Гарри до сих пор с нами, потому, что он не так глуп, чтобы увидеть одного из них и подумать: протяну-ка я ноги!