Агния побежала по лестнице вниз, не дожидаясь лифта.

…Если бы раньше ей сказали, что из-за нее будут драться мужчины, Агния ни за что бы не поверила.

Но это было. И она не упала в обморок при виде крови… Неужели она уже не кроткая овечка? Она – сильная? Способная управлять теми, кто всегда командовал ею?

«И ведь как в «Призраке Оперы» получилось! – мысленно ахнула Агния. – Почти как в моем любимом фильме… Кладбище, похищение… Дуэль Рауля и Призрака!»

Агния остановилась на предпоследнем лестничном пролете.

Мысли, чувства ее были максимально сконцентрированы, напряжены. «Есть еще что-то… Что только я знаю, и никто другой! Только я могу что-то изменить… – Агния затряслась, словно в лихорадке. – Нет, нет, не думать… Совсем отключить мозг!»

Она закрыла глаза. Девушка с золотыми волосами, девушка с несчастной судьбой… Марина. Один из ее любовников ударил ее. Другой признался, что не любит. И Марина наложила на себя руки. Или…

Агния постояла минуту, потом шагнула к ближайшей двери. Нажала на кнопку звонка. Спустя несколько секунд за дверью послышались шаркающие шаги, она распахнулась.

– Агния! – на пороге стояла Лидия Трофимовна. – Здравствуй, детка!

– Здравствуйте, – рассеянно ответила Агния. – Лидия Трофимовна, не могли бы вы еще раз показать мне ту открытку?

– Какую? Да ты проходи, деточка, сейчас чаю попьем… Я одна все – грустно, скучно. Ко мне только Гришенька ходит да ты вот. Заходи, заходи…

– Ту открытку, на которой прощальное письмо Марины.

– А-а… сейчас. Садись вот. Тут печенье, тут варенье…

Лидия Трофимовна ушла, вернулась через пару минут со знакомым уже прямоугольником плотной бумаги.

Агния так и впилась в открытку глазами.

– Лидия Трофимовна… А как Марину нашли?

– Как? Не сразу… тело из реки сначала выловили, потом Ларочку на опознание вызвали. Ларочка – это моя сестра, мама Мариночки. Ларочка ее опознала, Мариночку похоронили…

– Вы не были при опознании?

– Охо-хо… я тебе рассказывала – у меня муж был при смерти, я его хоронила потом… Все как в тумане!

– Значит, Марину опознавала ее мать. Сильно пьющая. А сколько тело пробыло в воде?

– Мариночкино-то? Три недели… – растерянно, подавленно ответила Лидия Трофимовна. – А почему ты спрашиваешь об этом?

– Потому что… А вдруг это была не Марина? – быстро спросила Агния.

– А кто еще?! Ларочка пила, да… Но потом говорила, что Мариночку она не могла не узнать… По волосам! Ох ты, ох ты… – разволновалась пожилая женщина. – Не Мариночка… А кто тогда?.. Какая-то другая девушка? Нет, нет, ты ошибаешься, детка! Это была она, Мариночка.

Они помолчали. Агния перечитывала текст записки: «Нет смысла и желания жить в этом мире. Простите и прощайте! Ухожу навсегда».

С другой стороны открытки было изображение какой-то старинной постройки с куполами, утонувшей в зелени.

Агния вгляделась в мелкий шрифт снизу: «Вознесенский монастырь, Оскольино».

Мир. Мирская жизнь. Уйти из мирской жизни.

…На площадке у гостиницы «Космос» стояли экскурсионные автобусы.

– Где наш-то? – вертя головой, взволнованно спросила Инга, перебрасывая через плечо рюкзак.

– Ищи, где написано название тура… О, вон он – «Истоки древних сказаний»! – Агния махнула рукой. Подруги через толпу стали пробиваться к своему автобусу.

– Граждане экскурсанты, занимайте свои места в салоне… Поторопитесь! Отправление через двадцать минут!

Было раннее утро. Воздух еще не успел прогреться – туман, серовато-розовый, сворачивался в клубки над асфальтом, заставлял ежиться от холода.

– Как фамилии? Морозова и Бортникова? – У входа в автобус подруг встретила полная, добродушная женщина в леопардовом плаще – это она вела тур. Сверилась с блокнотом, поставила там галочки напротив фамилий Инги и Агнии. – Прошу, девочки, в салон. Да-да, вам сюда…

Инга была бодра, оживленна, ее глаза искрились от возбуждения.

– Сто лет не ездила на экскурсии… Соскучилась!

– В прошлые выходные ездили в Царицыно, – напомнила Агния.

– Так это же Москва, не считается! А поедем летом на Соловки, а? Кижи, Валдай… Еще бы по Волге на теплоходе прокатиться!

Агния в ответ улыбнулась. Она молчала и улыбалась всю дорогу, словно боялась проговориться и тем самым сглазить свой план. Инга же болтала не переставая обо всем, что приходило ей в голову…