– А не боишься, что Всевышний покарает за неповиновение, освободившему тебя из сосуда?

– Нет, - отрицательно помотал головой джинн.
– Не покарает.

– Еще как покарает, - пригрозил Филипп.

– Не покарает, - не смущался джинн.
– У меня трудовой договор не с Всевышним заключен, а с генеральным директором фирмы. И зарплату мне платит фирма, а не Всевышний. Вот если я буду гоняться за ворами, подрывать этим авторитет и престиж фирмы, тогда меня и покарают. Просто уволят без выходного пособия. А где я еще такую работу найду?!

– Но ведь Всевышний следит, чтобы каждый исполнил свой долг, - напомнил водяной.

– Что ты ко мне пристал со своим Всевышним!?
– возмутился джинн.
– Всевышний на небесах, а я на земле. Мне до него никакого дела нет, как и ему до меня. Я атеист! Понял!?

Филипп оторопел. Джинн - атеист, такого, вроде, и быть не могло. Он конечно спросил:

– Как это может быть, чтобы джинн и, вдруг, атеист?

– Что тут особенного. Не в средние века живем. Свобода совести, свобода вероисповедания... Наука развивается... Доказано, что материя первична, а дух вторичен. Занимайся своим бизнесом, плати налоги и веди образ жизни, который тебе нравится. Никто не осудит. Демократия. А знаешь, - прервал он сам себя, - у нас в фирме анкетирование проводили, так оказалось, что среди джиннов больше тридцати процентов - атеисты. И то, только потому, что стариков много. Старики консервативны, за старое держатся. А почти вся молодежь - атеисты. Мы усвоили, что джинн сам творец своего счастья, трудиться надо, вкалывать, а не ждать что тебе Всевышний на блюдечке принесет. Нечего надеяться на халяву.

– Понял: значит никаких моральных устоев. Кто что урвет. Так что ли?

– Конкуренция, - пожал плечами Селим.
– Свободное общество и свободная конкуренция. Они - могучий двигатель прогресса.

Изложив, таким образом, свои взгляды на религию и экономику, джинн вернулся к делу:

– Выскажи, почтеннейший, свои желания,- потребовал он.
– С той секунды, как я освободился из бутылки, пошел отсчет времени. Чем быстрей я выполню твои желания, и вернусь на фирму, тем выше премиальные. Кстати, может быть, надо убить кровожадного дракона, или доставить тебе сюда говорящую птицу попугай? Можно организовать сундук с самоцветами, - с надеждой предложил он.

Водяной молчал.

– Есть халва с маковыми зернышками, чуть-чуть опиума...
– полушепотом сообщил джинн.
– Дефицит. Только для внутреннего пользования руководителей фирмы. Но могу достать. Вкус... у-у-у, - джинн прикрыл глаза, поднес к губам три пальца и поцеловал их, демонстрируя этим, какой потрясающий вкус у дефицитной халвы.

– Не нужны мне твои самоцветы.
– Не поддался на уговоры Филипп.
– Мы здесь тоже не бедно живем. У нас отборный жемчуг девать некуда, - соврал водяной, - а ты мне про какие-то самоцветы. А что касается опиума... Если ты сюда эту заразу притащишь, хоть одну дозу... Мы в бутылки не сажаем. У нас другой порядок: камень на шею и раков кормить.

– Это жестоко, - возмутился джинн.
– У вас ведь, насколько я понимаю, просвещенная монархия

– Верно понимаешь, - подтвердил водяной.
– Но как только кто-нибудь притащит наркотики, просвещение кончается, и начинаются раки.

– Все, - быстро пошел на попятную джинн.
– Вопрос снят. Никакого опиума. А обычной халвой полакомиться не желаешь? Высший сорт, с орехами. Есть "Особая", для любителей, с засахаренным изюмом. Очень полезна для желудка. Пользуется большим спросом среди правителей.

Но на водяного рекламные штучки джинна не действовали.

– Я тебя попросил вора найти, что зерна украл. Такое у меня сейчас желание. А ты не хочешь этим заниматься. Что же теперь делать... Больше мне, от тебя ничего не нужно. Иди, гуляй.

– Некогда мне гулять, уважаемый, выскажи три желания, и я их выполню. Мне в фирму возвращаться надо.

– Тебя наверно дома ждут усталая жена, голодные дети и больная мать?
– с достаточной долей ехидства спросил Филипп.

– Конечно, - подтвердил джинн.
– Уже триста лет ждут, никак дождаться не могут.

Сказано это было довольно неубедительно.

– А у меня никаких других желаний нет, и в этом году, не будут. Так что иди, Сема, гуляй.

– Мне домой надо!
– упорствовал Селим.

– Это твои проблемы... Фитюк!
– позвал Филипп старшего подкоряжника.

Фитюк тут же явился, как положено, стукнул древком трезубца о пол.

– Ты вот что, Фитюк, проводи Сему на берег. Места ему наши покажи, с моховиками познакомь... Он, понимаешь, хочет дракона убить, а у нас, как на беду, ни одного дракона сейчас нет. Даже плохонького. И не знаю где взять. Так что пусть гуляет. Пока. Да, бутылочку из-под оливкового масла поставь в угол, глядишь, пригодится еще.

Фитюк подобрал бутылочку и бережно поставил ее на место указанное водяным.

– Пойдем, Сема, - похлопал джинна по плечу старший подкоряжник.
– Я тебя раками угощу. У нас раки громадные, вот такие, - он показал руками, какие здесь водятся раки, раза в три преувеличив их размеры.
– Очень вкусные. Вы, джинны, я слышал, все больше на Востоке промышляете. Бывал я там с хозяином. У вас вода совсем теплая. А в теплой воде рак разве по-настоящему вырастет?! Видел я ваших раков. Недомерки. Угостись нашими, не пожалеешь. А потом к моховикам сходим. Они все жутко умные. Послушаешь их, обалдеешь.