Иванович Юрий
Шрифт:
– Вставайте, Ваше высочество!
– бодрым голосом затараторил Вителла.
– От длительного сна на боках могут появиться пролежни, что приведёт к невозможности посещения бассейна, да и к прочим малоприятным вещам.
– Чего ты орёшь?
– сонным голосом возмутился принц.
– Который час?
– Уже почти шесть!
– радостно сообщил Вителла, открывая тяжёлые плотные шторы на окнах во всю стену.
– Если ты поторопишься, то успеешь полюбоваться восходом нашего светила. Он начнется буквально через несколько минут.
– О, Солнце!
– Бутен зарылся головой в подушку.
– Я только недавно уснул, а ты уже посмел побеспокоить меня и нарушить мой божественный сон.
– Забудь о долгих спокойных снах, если хочешь стать императором!
– Я могу приказать рубить головы каждому, кто осмелится меня разбудить раньше, чем я проснусь сам!
– Какой тиран!
– стал его стыдить Вителла.
– Да так тебе и править будет некем. Давай, вставай!
– А - ах!
– принц потянулся, зевая.
– Ну ещё хоть немножко бы подремать...
– А потом ты вскочишь и полетишь к принцессе и забудешь обо всём на свете! А у нас важное дело. Надо как можно быстрее решить вопрос с этим таинственным тоннелем, всё осмотреть и начинать действовать.
– Когда же я буду видеть Айни?
– О, Творец!
– стал горячиться Вителла.
– Ведь тебя никто не заставляет сидеть возле этой "Глотки" позабыв о принцессе. Давай просто взглянем и решим, а дальше я уже могу действовать сам.
– Но мне ведь тоже интересно!
– возразил принц, вставая и несколько раз высоко подпрыгивая на кровати.
– У - ух! Как здорово! Давай и ты тоже!
– Ага! Сейчас!
– декёрл заулыбался и всплеснул руками.
– Вспомню детство!
– Что? Не можешь?
– подзадоривал разошедшийся Бутен, подпрыгивая всё выше и выше.
– Да ты и в детстве никогда не умел оттолкнуться от подушек как следует!
– Ты всегда перекручиваешь действительность!
– завёлся Вителла, сбрасывая с себя туфли и заскакивая на кровать.
– Ты тяжелей меня, поэтому у тебя высота прыжка всегда будет ниже моей. Смотри! 0-опа!
– Ха! Ха! Здесь надо прыгать, а не заниматься арифметикой!
– О - опа! Ещё раз! Видишь?!
– кричал Вителла.
– Я выше!
– Ещё чего?!
– старался перекричать его Бутен.
– Это тебе просто кажется!
– Естественно ты не признаешь своего проигрыша! У - ух! Но со стороны любой наблюдатель заметил бы моё преимущество! Опа!
– Сегодня же пригласим на соревнование принцессу, и она рассудит!
– Конечно! Тогда ты и стараться не будешь, всё равно победа будет за тобой!
– Правда?!
– принц остановился и поймал друга за развевающиеся фалды его одежды.
– Как, ты думаешь, она ко мне относится?
– По-моему ты ей очень нравишься, если не сказать больше.
– Ты знаешь, - стал откровенничать принц, - я очень переживаю, что она ко мне хорошо относится только потому, что нам и так придётся пожениться.
– Ну, ты скажешь!
– даже возмутился Вителла, соскакивая с кровати и разыскивая свои туфли.
– Или твоё Высочество совсем поглупело от любви или тоже притворяешься и разыгрываешь из себя благонравного жениха.
– Значит, я не ошибаюсь в её ко мне симпатии?
– в голосе Бутена слышалась мечтательная надежда.
– Значит, я могу ей во всём открыться?
– Конечно!
– подтвердил его друг. Потом что-то вспомнил и добавил: - Даже можешь и ей рассказать о Глотке Дьявола. Она будет польщена твоим доверием, заинтересуется, и вы даже при изучении этого вопроса будете вместе. К чему собственно, ты и стремишься.
– Точно!
– довольный принц быстро оделся.
– Перед тем как идти к отцу, давай зайдём на кухню, чего-нибудь перекусим. Всё равно ещё рано, он наверняка спит.
– Бутен! Надо же придерживаться этикета!
– стал укорять его Вителла.
– Не пристало будущему императору шастать у плиты и вылавливать из котлов куски мяса...
– Откуда ты знаешь?
– засмущался тот.
– Придётся казнить всех поваров.
– Прикажи лучше приготовить завтрак и подать сразу в спальню императора Дайви. После осмотра тоннеля мы с ним позавтракаем и заодно обсудим предстоящие исследования. Возможно, он добавит несколько деталей в твой рассказ.
– Увидя сомнения на лице принца, напомнил: - Ты ведь намеревался почаще проведывать отца, отвлекая его от болезни. А потом, ты вполне успеешь к своей ненаглядной, к положенному времени.