— Вот, — сказал он и, достав палочку, налил из бутылки двенадцать стаканов для каждого из присутствующих. — За Грюма.

— За Грюма, — подхватили всё, и выпили.

— За Грюма, — икая, произнёс Гарри немного позже.

Огненное виски полилось по его горлу. Он почувствовал, как что-то внутри него разгорается, появляется ощущение нереальности происходящего и что-то, похожее на смелость.

— Так Мундунгус аппарировал? — спросил Люпин, выпив свой стакан одним из первых.

Атмосфера изменилась в мгновение. Все напряглись, посмотрев на Люпина, ожидая продолжения и, как показалось Гарри, боясь того, что они могут услышать.

— Я знаю, о чём ты думаешь, — ответил Билл, — я тоже об этом думал, когда мы возвращались обратно, потому что всё выглядело так, будто они поджидали нас, разве не так? Но Мундунгус не мог предать нас. Он не знал, что будет семь Поттеров, это удивило его, когда мы это обсуждали, и, на случай, если ты забыл, Мундунгус — немного мошенник. Почему он не сказал им о существующей преграде? Я думаю, Мундунгус запаниковал, это очевидно. Он вообще не хотел участвовать, Грюм вынудил его, а Волдеморт надвигался прямо на них. Это любого заставит занервничать.

— Сами-Знаете-Кто выбрал именно Грюма, потому что Грюм знал это, — фыркнула Тонкс. — Грюм говорил, что Сами-Знаете-Кто будет ожидать настоящего Гарри именно в паре с самым опытным Мракоборцем. Он напал на Грюм, а когда Мундунгус исчез, Сами-Знаете-Кто погнался за Кингсли…

— Да, это всё хорошьё, поньятно, — отозвалась Флер, — но до сих пор никто не объяснил как они могли знать, что `Арри будет перемещьяться сегодня. Кто-то пр`едатель. Кто-то рассказал, что это произойдёт сегод`ня. Это единственное объяснение тому, что они знали не только дату, но и весь план.

Она обвела взглядом всех, слёзы до сих пор блестели на её прекрасном лице, и никто не решился спорить с ней. Никто не мог. Единственным звуком, который разрывал тишину, был икающий за шкафом Хагрид. Гарри посмотрел на Хагрида, который сегодня рисковал своей жизнью, чтобы спасти жизнь Гарри…

Хагрид, которого он любил, которому доверял, которого однажды обманул Волдеморт и подсунул ему драконье яйцо…

— Нет, — громко сказал Гарри, и все удивленно посмотрели на него. Огненное виски, похоже, укрепило его голос.

— Я имею в виду… если кто-то совершил ошибку и о чём-то проговорился, я знаю, что это сделано не специально. Это не его вина, — произнёс он опять немного громче своего обычного голоса…

— Мы должны доверять друг другу. Я доверяю вам всем, и я не верю, что кто-нибудь в этой комнате предаст меня Волдеморту.

После этих слов наступила ещё более глубокая тишина. Все смотрели на него; Гарри бросило в жар, и он почувствовал, что выпил больше огненного виски, чем положено. Гарри был пьян, и он подумал о Грюме, Грюм никогда не одобрял желание Дамблдора доверять людям.

— Хорошо сказано, Гарри, — неожиданно произнёс Фред.

— Эх…да-да, — сказал Джордж, мельком глянув на Фреда, уголки губ которого немного подёргивались.

На Люпина сказанное произвело огромное впечатление, он смотрел на Гарри. В его взгляде читалась грусть.

— Ты думаешь, что я дурак? — с вызовом спросил Гарри.

— Нет, я думаю, ты ведешь себя как Джеймс, — ответил Люпин. — Который бы расценил недоверие друзьям как самый большой позор.

Гарри знал, что Люпин имеет ввиду: отец был предан своим другом, Питером Петтигрю. Он чувствовал злость по неизвестной причине. Он хотел согласиться с Люпином, но тот встал из-за стола и сев на противоположный конец комнаты, обратился к Биллу: — Есть одно дело. Я, конечно, мог бы обратиться к Кингсли…

— Нет, — сразу отозвался Билл. — Я это сделаю, я пойду.

— Куда вы собираетесь? — в один голос спросили Тонкс и Флер.

— Тело Грюма, — ответил Люпин. — Нужно забрать его.

— Не может это…? — начала миссис Уизли, внимательно глядя на Билла.

— Подождать? — воскликнул Билл. — До тех пор, пока кто-нибудь из Упивающихся Смерть. заберёт его?

Никто не ответил. Люпин и Билл попрощались и аппарировали.

Остальные отодвинули стулья и присели, все, кроме Гарри, который остался стоять. Внезапность и законченность смерти как будто присутствовали в его теле.

— Я должен уйти, — сказал Гарри.

Десять пар удивлённых глаз разом на него посмотрели.

— Не глупи Гарри, — возразила миссис Уизли. — О чем ты говоришь?

— Я не могу здесь оставаться.

Он потёр свой лоб; он опять болел, гораздо сильнее, чем за многие годы.

— Вы все в опасности, пока я здесь. Я не хочу…

— Не веди себя глупо! — воскликнула миссис Уизли. — Весь смысл сегодняшней ночи состоял в том, чтобы доставить тебя в безопасное место, и, слава Богу, всё получилось. И Флер согласилась на свадьбу здесь, а не во Франции, так что мы все останемся здесь приглядывать за тобой…