— Я всё понял правильно, — сухо сказал Гарри. — Он имел в виду именно меня.

Он вернул ей несчастный носок, владельца которого он должен был вычислить. На носке был узор из золотых камышинок.

— Это не мой. Я не болею за Болотников Юнайтед.

— Ох, ну конечно, — сказала миссис Уизли, неожиданно легко возвращаясь к обычному непринуждённому тону. — Я должна была догадаться. Что ж, Гарри, пока ты всё ещё здесь, ты же не откажешься помочь с организацией свадьбы Билла и Флёр? Нам ещё столько предстоит сделать.

— Нет, конечно, я помогу, — ответил Гарри, сбитый с толку такой внезапной сменой темы разговора.

— Как это мило с твоей стороны, — ответила она с улыбкой и вышла из кладовки.

С этой минуты миссис Уизли нагружала Гарри, Рона и Гермиону работой так, что они не успевали даже задуматься. Наверное, она просто хотела отвлечь их от грустных мыслей о Грюме и об опасностях, которыми грозит им их будущий поход. После двух дней непрерывной работы — они чистили столовое серебро, подбирали цвета аксессуаров, лент и цветов, очищали сад от расплодившихся гномов и помогали ей готовить бесконечные закуски, — Гарри начал подозревать, что миссис Уизли всё же преследовала иные цели. Она так распределяла задания, что они с Роном и Гермионой почти не виделись все эти дни, не говоря уже о возможности поговорить с глазу на глаз, которой они были лишены практически с самого первого вечера, когда он рассказал им о том, что видел, как Волдеморт пытает Олливандера.

— По-моему, мама уверена, что если вы трое не сможете больше тайно совещаться и строить планы, то, может, и вовсе передумаете ехать, — шепнула Джинни на ухо Гарри, когда они вместе накрывали на стол на третий день после его приезда.

— И что, по её мнению, случится дальше? — пробормотал Гарри в ответ. — Кто-то разделается с Волдемортом вместо нас, пока мы тут печём слоёные пирожки под её чутким руководством?

Он ляпнул это не задумываясь, и тут же раскаялся, увидев, как побледнела Джинни.

— Значит, это правда? — спросила она. — Вы именно этим собираетесь заняться?

— Я… нет, что ты… я просто неудачно пошутил, — соврал Гарри.

Они уставились друг на дружку. У Джинни на лице застыло смешанное выражение страха и чего-то ещё, что Гарри тщетно силился определить. Он вдруг отчётливо понял, что они впервые остались наедине с тех самых пор, как часами бродили вдвоём по уединённым уголкам Хогвартса. Она явно тоже это вспомнила. Оба подскочили от неожиданности, когда входная дверь распахнулась, чтобы впустить миссис Уизли, Кингсли и Билла.

Теперь, когда Пристанище стала штаб-квартирой вместо дома на Гриммаулд Плэйс, члены Ордена Феникса частенько обедали здесь все вместе. Мистер Уизли объяснил им, что после смерти Дамблдора каждый из посвящённых в тайну дома номер двенадцать автоматически становился её Хранителем.

— И поскольку нас почти двадцать человек, это значительно ослабляет действие заклятья Фиделиус. А у Упивающихся Смертью появится в двадцать раз больше возможностей вытянуть этот секрет из нас. Значит, секрет долго не продержится.

— Но ведь Снейп наверняка давным-давно указал Пожирателям Смерти точный адрес дома? — спросил Гарри.

— Ну, видишь ли, Грюм оставил там пару-тройку проклятий, специально для Снейпа, на тот случай, если ему вздумается вернуться. Будем надеяться, их силы хватит на то, чтобы он держался оттуда подальше и на то, чтобы заткнуть ему рот, если он решит выдать тайну. Но утверждать наверняка не возьмусь. Было бы безумием оставаться там теперь, когда защита стала настолько ненадёжной.

Этим вечером на кухне собралось столько народа, что трудно было управляться со столовыми приборами и не толкать при этом соседей локтями. Гарри оказался зажат в уголке рядом с Джинни. Те слова, что так и остались невысказанными днём, жгли его словно огнём — он даже пожалел, что их посадили вместе. Гарри старался не касаться её даже случайно, и из-за этого никак не мог разрезать свою порцию курицы.

— Ничего не слышно о Грюме? — спросил Гарри у Билла.

— Ничего, — отозвался тот.

Они не смогли похоронить Грюма, потому что Билл с Люпином так и не нашли его тела. Сложно было понять, куда именно он мог упасть, учитывая темноту и всеобщее замешательство, возникшее во время боя.

— В Ежедневном Пророке не было ни слова о его смерти, не говоря уже о похоронах, — продолжил Билл. — Но это ничего не значит, они вообще многое теперь замалчивают.

— А не собираются ли они случайно собрать слушание по поводу того, что я столько раз использовал магию против Упивающихся Смертью, будучи ещё не совершеннолетним? — обратился Гарри через весь стол к мистеру Уизли. Он покачал головой в знак отрицания.

— Это потому что они знают, что у меня не было иного выбора, или потому что не хотят признать, что Волдеморт напал на меня?

— Думаю, второе. Скримджер не хочет признавать ни то, что Ты-Знаешь-Кто набирает силу, ни то, что из Азкабана был совершён массовый побег.

— Действительно, зачем же говорить людям правду? — ответил Гарри, сжав в руке нож с такой силой, что рука побелела, а едва заметные шрамы на тыльной стороне кисти отчётливо проступили на коже: "Я не должен лгать"