– Вот от этого все наши беды, – констатировал вдруг Стас.

– Чьи это – ваши? – не поняла Маша.

– Мужиков. От того, что мы даем вам, бабам, слишком поспешные обещания. А потом вынуждены их выполнять, наступив на горло собственной песне.

– Это явно не про тебя. Уверена, что ты давно не даешь бабам никаких обещаний.

Данилов стряхнул с сигареты пепел и признался:

– Иногда случается. Но я никогда их не выполняю. Поэтому до сих пор жив и здоров.

– Ты просто беспринципный бабник, Стасис.

– Не без этого. А вообще – никаких принципов не существует. Есть только карма.

– Если карма существует, то за все свои похождения ты должен получить полный рюкзак дерьма.

– Свой рюкзак дерьма я уже получил, когда меня бросила Жанна. – Данилов швырнул окурок на асфальт. – Ты готова продолжить путь или хочешь прочесть мне еще одну лекцию о моральной деградации бабников?

– Это бессмысленно, – сказала Маша. – Горбатого могила исправит.

– Верное решение. Идем в машину!

Маша опустила окурок коричневой сигаретки в урну и зашагала к машине вслед за Стасом.

Вскоре они въехали в поселок. Находился он в красивом до экзотичности месте. С двух сторон его окружали холмы, поросшие густым лесом. Вдали виднелась безбрежная серебристая чаша водохранилища. Однако сам поселок выглядел скучнее.

Центральная улица была чиста, деревья – аккуратно подстрижены, однако одноэтажные и двухэтажные дома с серыми стенами выглядели слишком безлико и одинаково.

– Невзрачное местечко, – сказал Стас, поглядывая на дома.

– Зато здесь чисто, – ответила Маша. – И спокойно.

– Ага. – Данилов усмехнулся. – Как в образцовом морге.

Сравнение это Маше не понравилось, и она передернула плечами.

– Несешь невесть что, – хмуро проговорила она.

– Просто констатирую, – пожал плечами Стас.

В небе над поселком пролетел легкий транспортный вертолет. Стас проследил за ним взглядом и произнес не без зависти:

– Хорошая машинка. Когда окончательно разбогатею, куплю себе такую же. Кстати, Марусь, до заката осталось несколько часов. Боюсь, что нам придется заночевать в этой дыре.

— Придется, – согласилась Маша. – Думаю, нужно заранее позаботиться о ночлеге.

– Как тут позаботишься, если улицы пустые? Даже расспросить некого.

– Езжай дальше – кто-нибудь да появится.

Стас подчинился. Через минуту они увидели живого человека. Это был сухонький старичок в длинной серой куртке и такой же серой старенькой фетровой шляпе. Он стоял под раскидистым кленом, положив морщинистые руки на рукоять трости, конец которой был уперт в асфальт, и с любопытством смотрел на подъезжающую машину.

– Останови, – велела Маша.

Стас сбросил скорость и остановил «Опель» возле дерева, под которым стоял старик. Маша опустила стекло, высунула голову и громко сказала, обращаясь к старику:

– Добрый день! Мы приезжие! Хотим пожить в вашем поселке пару дней! Где мы можем снять комнату?

Старик прищурил морщинистые глаза, разглядывая незнакомцев.

– Единственный прохожий, и тот глухой, – проворчал Стас.

– Простите! – снова обратилась к старику Маша. – Где мы можем остановиться на ночь? Мы готовы заплатить!

Старик о чем-то задумался, пошамкал сухими губами, затем сказал сиплым, тихим голосом:

– У нас приезжих-то давно не было.

– Надо же, он умеет разговаривать! – тихо воскликнул Стас.

Маша ткнула его локтем в бок и снова обратилась к старику:

– Может, кто-нибудь в поселке сдает комнаты?

– К нам редко приезжают чужаки, – проскрипел старик.

Маша кивнула:

– Да, я в курсе. И все же…

– Погоди, – оборвал ее Стас. – Ты не умеешь разговаривать со стариками.

Он наклонился через Машу к открытому окну и прокричал:

– Отец, у кого тут можно остановиться на постой?

Старик снова пошамкал губами, затем оторвал одну руку от трости и показал морщинистым пальцем на серый, приземистый дом с длинным фасадом, стоявший метрах в двухстах от дерева, после чего прошепелявил:

– Видишь дом?

Стас и Маша посмотрели на дом, слева от которого виднелся пустырь, протянувшийся до самого леса.

– Вижу! – громко произнес Стас. – Там сдают комнаты?