— Что ты говоришь? — у Элизы неожиданно сдали нервы и она закрыла лицо руками, выронила пистолет. Я поднял его и сунул за пояс.

— А теперь послушайте, мистер Тернер, если с Мери что-нибудь произойдет…

— Не продолжай, Дик, — Элиза в упор смотрела на Тернера, — Арнольд, я передумала: завтра эта фотопленка будет опубликована в прессе.

Лицо Тернера мгновенно побагровело, он застыл у резного дубового секретера.

— Ты не сделаешь этого.

— Сделаю.

— Ты не получишь никаких денег.

— И не надо.

— Я обещаю, что никто и никогда не тронет ни вас, ни Элизу, ни Мери.

— Вам нельзя верить, мистер Тернер.

— Это так, Дик, ты совершенно прав, — Тернер усмехнулся, — но обстоятельства сильнее меня, поэтому я не могу нарушить этого слова. Если бы я мог, я бы конечно свернул башку вам всем троим. Значит, мы договорились, Элиза? Пленка будет у тебя и только у тебя?

— Ты обещал сто тысяч Дику?

— Да, он получит чек через час в аэропорту. Вместе с твоим полумиллионом.

— Дику они не нужны. И не тяни время: выпиши чек на сто тысяч немедленно. Мы его передадим Мери.

— С такими деньгами ее быстро зацапают. Это вызовет подозрение.

— Выпиши четыре чека по двадцать пять тысяч. Чековая книжка у тебя в кармане.

— Ладно, ваша взяла, — Тернер сел за стол, достал чековую книжку и паркеровской ручкой подписал четыре чека. — Вот они. Передайте их миссис Голсуорси с заверениями дружбы и расторжением прежнего договора. Все, до встречи.

— Прощайте, мистер Тернер.

— Прощайте, Дик. Когда у вас закончатся карманные деньги, приезжайте ко мне, я вам что-нибудь подкину на вашу бедность. Учтите, Дик, в прошлом месяце я оплатил ювелирному магазину за безделушки для Элизы восемнадцать тысяч долларов. Вы приобрели очень даже дорогую игрушку. Нет ничего опаснее, нежели взять в любовницы бывшую жену миллионера. Кстати, Элиза, как с разводом? Надеюсь, что ты не станешь претендовать на многое?

— Все вопросы мы решим, когда я вернусь.

— Что ж, ты сейчас явно не в себе. Когда пройдет раздражение, вспомнишь обо мне. Я постараюсь тебя не тревожить, только ради всех святых держи пленку при себе.

Тернер резко повернулся и вышел из гостиной. Я снова подошел к окну, меня интересовало, приехал он один или его ждет только Майк. Бедный Майк, вряд ли Тернер оставит в живых такого свидетеля. Машины Майка нигде не было. Тернер пересек лужайку и сел в свой «Мерседес». Взвизгнули на мостовой скаты от резкого поворота и Тернер выехал на шоссе. Тут же из густой тени, отбрасываемой деревьями, плавно, как бы тайком, выехала машина Майка. Было очевидно, что Майк не хотел, чтобы его видел Тернер. Для чего?

Я позвонил Мери, она явилась тут же, лицо ее было спокойно и только глаза выдавали тревогу.

— Мери, вот чеки, получите сто тысяч с интервалом в полгода. Этого хватит на маленький магазин. Идет?

— Идет, мистер Мэйсон. Я открою цветочный магазин. Желаю счастья. — Она взяла чеки, и не глядя на Элизу, вышла из гостиной. Теперь я был уверен, что с ней ничего не случится.

— Элиза, а теперь скажи мне, опытному авантюристу, который сегодня блестяще проиграл бы сражение, если бы не ты, что это была за пленка?

— Из сейфа Тернера. Он там прятал самые секретные бумаги: договоры на поставку оружия. Если бы их опубликовали, партнеры расценили бы это как предательство. Поэтому он так побледнел. Это было бы равносильно смерти. Это был договор с Сицилией.

— О, Элиза, больше я никогда не прикоснусь ни к одной афере, я чувствую себя младенцем. — Я обнял Элизу и прижал к себе. Я был счастлив, и вдруг я вспомнил слова Тернера: «Нет ничего опаснее нежели взять в жены бывшую жену миллионера…» Как мы будем жить, насколько продлится ее любовь к человеку, у которого нет ни гроша? Но об этом не хотелось думать, жизнь покажет. На сборы в аэропорт оставалось не более десяти минут. Я позвонил в агентство и предупредил, что машину они могут взять в аэропорту через два часа. Посидев в креслах перед дорогой по старому европейскому обычаю, мы навсегда покинули этот дом. Направляясь к выходу, Элиза обратила внимание на картины.

— Джек, — восхищенно воскликнула она, — это же подлинники! Вот Гоген, Сера, Матисс… Жаль, что я не разглядела раньше. Я помешана на картинах. Интересно, чей это дом?

— Твоего мужа.

— Вот свинья, дома держит на стенках несколько голландцев, а тут целая коллекция импрессионистов. Ничего, я вытяну из него эти картины. Дик, это моя единственная слабость, импрессионисты. Ты не осуждаешь меня за это?..

— Нет, мне они самому стали нравиться. Послушай, а как же мы полетим без багажа?