– Да.

Он почему-то отложил в сторону ручку и поинтересовался, заглядывая мне в глаза:

– А какова была цель вашей сегодняшней встречи?

Я не сразу ему ответил, потому что непросто было сформулировать ответ так, чтобы сказать главное, отсеять то, что совершенно моего собеседника не касалось.

– Мы должны были обсудить некоторые пункты договора, – сказал я после паузы.

О Демине я умолчал, хотя и понимал, что это несколько рискованно. Если Алекперов действительно вез на встречу со мной какие-то бумаги, касающиеся Демина, то эти бумаги, конечно, обнаружат, и меня непременно спросят, как это следует понимать. Все-таки Демин работал со мной, а у Алекперова обнаружится какой-то компромат, при этом сам Алекперов уже мертв – очень нехорошая получалась цепочка. Но мой опыт бесед под протокол подсказывал мне, что говорить о чем-либо надо лишь тогда, когда тебя об этом спрашивают, а инициативу проявлять не надо, потому как это потом аукнется. Поэтому я и промолчал.

По просьбе своего собеседника я рассказал, что за договор мы собирались обсуждать и как получилось, что это должно было происходить в ресторане. Потом неулыбчивый ушел, а два его товарища остались. Они все так же молчаливо сверлили меня взглядами. От этих взглядов мне уже становилось тошно. Через четверть часа неулыбчивый вернулся. Сейчас он был еще более хмур. Наверное, свидетелей было немного, и он переживал за ход расследования. Или же на место происшествия прибыл какой-то большой начальник и устроил всем разнос.

Мой собеседник принес с собой стопку каких-то листков. Несколько листков он протянул мне:

– Посмотрите, пожалуйста, вы говорили об этом договоре?

Мне достаточно было лишь взглянуть, чтобы подтвердить:

– Да.

Неулыбчивый внимательно прочитал текст, как будто надеялся обнаружить там ответ на вопрос, где искать преступников. Наверное, ничего так и не нашел, потому что отложил листки в сторону, взял следующие из стопки. Я не знал, что за бумаги он держит в руках, мне только показалось, что это ксерокопии каких-то документов. Читал он все так же внимательно и, похоже, опять ничего не обнаружил. Закончив чтение, поднял голову.

– А ведь вашу программу, кажется, создавал Самсонов? – вдруг спросил он.

– Да.

– Вы тогда, до его гибели, с ним работали?

– Да.

И он оживился. Как в тот раз, когда я сказал, что в этом ресторане я должен был встретиться с Алекперовым.

– Значит, знали некоего Демина?

Все-таки какие-то бумаги Алекперов с собой привез! Мне понадобилось некоторое усилие, чтобы хотя бы внешне сохранять спокойствие.

– Знал, – подтвердил я. – И сейчас знаю. Мы ведь с ним работаем.

Мне показалось, что я ступил на непрочный мосток без перил. Одно неверное движение – и головой вниз.

– Этот Демин, он по самсоновскому делу проходил свидетелем?

Я кивнул.

– А что это за история с прикарманиванием больших сумм?

Я демонстративно проявил удивление, и мне показалось, что мой собеседник едва сдержал вздох сожаления. Еще бы не расстроиться – он, наверное, думал, что я ему все сейчас выложу. Я и рад бы был, но пока и сам ничего не знал.

– Вы что, ничего не слышали?

– О чем? – уточнил я.

– О том, что в отношении этого самого Демина проводилось расследование. Его подозревали в хищении денег.

– Но ничего не доказали, насколько мне известно, – осторожно сказал я.

– А вы-то сами как думаете?

– О чем?

– Демин воровал?

– Не знаю.

Я вдруг понял, в чем состоит интерес моего неулыбчивого собеседника. Ему сейчас нужны версии. И он готов включить в круг подозреваемых любое количество людей. Я оказался в момент убийства в ресторане? Подозрительно, надо проверить. В бумагах убитого обнаружились какие-то документы, где упоминался Демин? И это сгодится.

– Вы спрашиваете меня о том, о чем я не знаю и знать не хочу, – проявил я неудовольствие.

– А я у вас ничего лишнего и не спрашиваю, – бесстрастно ответил неулыбчивый. – Ознакомьтесь, пожалуйста, с протоколом, и подпишите.

Я прочитал протокол. Только теперь узнал фамилию своего неулыбчивого собеседника – Орехов. А в протоколе не было ничего такого, чего бы я не говорил. Поэтому подписал бумагу со спокойным сердцем. Но для этого мне пришлось подойти к столу, за которым сидел Орехов. Я ставил подпись, а сам косил взглядом на лежавшую рядом стопку листков. Сверху действительно были ксерокопии. Мне понадобилось лишь мгновение, чтобы прочесть шапку. Это была ксерокопия протокола допроса Демина годичной давности.

Привез с собой Алекперов бумаги по Демину, как и обещал. Много бы я дал за то, чтобы ознакомиться с их содержанием.

Светлана была дома. Открыв дверь и увидев за порогом меня, она всплеснула руками:

– Женя! Ты слышал? Алекперова убили!

– Не только слышал, но и видел, – пробормотал я. – Можно войти?

– Проходи, конечно. Извини.

Она пошла по коридору, жестом пригласив следовать за ней.