– Сколько желающих на наши акции! – пробормотал я. – Вы, случайно, не из «Стар ТВ», ребята?

– Это будет тебе неинтересно, – сообщил бандит.

Наши фамилии были предусмотрительно проставлены в договоре, оставалось только поставить напротив них подписи, а вот упоминания о второй договаривающейся стороне не было. Пустое место. Впечатают позже.

– С кем же мы договариваемся? – спросил я. – Не хочу играть втемную.

– Подписывай, – сказал бандит и качнул перед моим лицом пистолетом.

– Подпишу, – сказал я. – Но покажи первую страницу договора.

Там, в самом начале, обязательно должно быть указано, кто позарился на наш кусок.

– А я все равно не подпишу! – заявила Светлана.

– Подпишешь, – уверенно сказал я. – И ты подпишешь, и Илья. Чтобы наши друзья видели, что мы готовы пойти навстречу. Но моя подпись будет только тогда, когда я увижу первую страницу.

Это выглядело как сделка. На самом деле я хотел обезопасить Светлану – если бы с нею что-то случилось, я бы себе этого не простил. И еще – очень хотелось знать, кто же позарился на нашу компанию.

– Подписывай! – сказал я Светлане. Она с сомнением посмотрела на меня. Я улыбнулся ей ободряюще. Демин топорщил усы и злился.

Светлана поставила свою подпись – сначала на одном экземпляре, потом на другом.

– Теперь ты! – сказал бандит Илье.

– Подпиши, – посоветовал я. – И пусть они подавятся.

– Да пошли они к черту! – взорвался Илья.

Я повернулся к бандиту:

– Я могу с ним поговорить наедине?

– Нет!

Очень уверенно ответил, как о деле давно решенном. Не хотят выпускать нас из-под опеки.

– Хотя бы вот здесь, – показал я рукой в угол. – Уж оттуда мы не убежим.

Бандит прикинул, что действительно будет затруднительно убежать из бревенчатого закутка, где нет ни двери, ни окна. Показал жестом – ладно, мол. Я увлек Илью за собой.

– Ты понимаешь, что происходит? – сказал Илья.

– Подпиши, а потом разберемся.

– Они же вырывают у нас из рук нашу компанию!

– «Они» – это кто? – спросил я.

Демин посмотрел мне в глаза, и я понял, что он не знает, как ответить.

– То-то же, – сказал я. – Кто мог решиться на такое? Ведь полная бессмыслица! Любой документ, подписанный под принуждением, считается недействительным. Они же не получат этих акций! Когда мы заявим, что нас вынудили…

– А если не заявим? – мрачно осведомился Илья.

Он высказал то, о чем я уже успел подумать. Но лично мне такой неприятный исход не казался возможным.

– Заполучат наши подписи, а потом убьют? – Я покачал головой. – Нет, это вряд ли. Если после нашей гибели вдруг всплывут документы, по которым мы права на компанию кому-то передали, – этого нового владельца прокуратура в два счета возьмет в оборот.

Потому что все там будет настолько прозрачно и понятно, что от расстрельного приговора этому «счастливчику» уже не отвертеться.

– Но в чем тогда смысл? – с жаром спросил Илья.

– Не знаю! Говорю же – надо увидеть фамилию того, к кому переходят акции! Подпиши, прошу тебя!

Он понял наконец, что от него требуется.

– Хорошо.

– Молодец, – похвалил я. – С тобой становится приятно общаться.

Когда Демин поставил свою подпись, бандит обернулся ко мне. Протягивал листы бумаги и выразительно смотрел в глаза.

– Первый лист! – четко сказал я.

По его глазам я видел – размышляет. Уже заполучил две подписи из трех, оставалась всего одна, и до намеченного было так близко – но что же делать-то?

– Первый лист, – повторил я. – И я подпишу.

Он недолго сомневался. Раскрыв папку, нашел нужные листки, один из них протянул мне. Так. Договор… Москва… дата не проставлена… ага, вот…

Я едва не выпустил лист из рук. Поднял на бандита глаза, но он оставался невозмутимым, и я снова обратился к тексту. Там были указаны мы: я, Демин, Светлана как учредители компании. А вот второй стороной в договоре был Касаткин Николай Вадимович. И ему по договору должны были отойти наши акции. Я готов был увидеть здесь чью угодно фамилию, но только не его. Этого просто не могло быть. Я видел перед собой написанное, но не мог поверить.