Ж.-Ф. Тома де Томон. Проект Большого театра в Петербурге. 1802 г.

Пожары были бичом Петербурга. Не пощадили они и Большой театр, который горел неоднократно. В 1802 году зодчий Ж.-Ф. Тома де Томон провел работы по перестройке здания театра, по существу создав новое сооружение, которое не уступало лучшим европейским зрелищным заведениям той эпохи. Внутренний и внешний вид театра напоминал храм, им восторгались и восхищались многие современники архитектора. Однако в день его торжественного открытия после реконструкции на сцене возник небольшой пожар. Давали балет «Медея и Язон». В сцене разрушения чертогов в огне одна из кулис загорелась и упала на ногу первого танцовщика Балашова, который после выздоровления был уволен из театра «с полным пансионом», а «переломанная» нога не помешала ему впоследствии стать самым популярным учителем танцев в богатых и знатных домах столицы.

Большой театр в Петербурге. 1803 г.

В ночь на первое января 1811 года Большой театр вновь загорелся. Пожар возник через два часа после представления «Русалки». Как сообщала «Северная почта», «крыльца и двери объяты были дымом и наконец все здание сделалось подобным аду, изрыгающему отовсюду пламя… Удалось спасти лишь некоторые декорации, часть хранившихся в конторе бумаг, небольшое количество костюмов. Зарево… до утра освещало весь испуганный Петербург. Люди, которые ждут беды, во всем готовы видеть худое предзнаменование. Один только директор Императорских театров А. Л. Нарышкин не терял веселости и присутствия духа; он сказал прибывшему на пожар встревоженному царю: «Ничего нет более: ни лож, ни райка, ни сцены, все один партер!». Большой театр превратился в руины.

Поэт Н. И. Гнедич в письме К. Н. Батюшкову сообщал: «…наш театр – Большой, Каменный вспыхнул на воздух… А несчастный Тома архитектор, чертом побужденный влезть на полугорелые стены созерцать руины и размышлять о тленности мира сего и о том, можно ли что-нибудь из развалин создать и, погрузясь в сладкую меланхолию, рухнулся со стеною и от высот до основания и катяся по ней и меж ней – немного измял себе голову и руки, и ребра, и ноги…».

Превратившись в калеку, великий архитектор прожил еще около двух лет. Он умер, не успев восстановить свое детище. Здание было восстановлено только через семь лет французским архитектором Антоном Модюи.

Директор столичных Императорских театров, А. Л. Нарышкин

Автор проекта реконструкции Большого театра в 1836 г., А. К. Кавос

Отстроенный практически заново, Большой театр открылся 3 февраля 1818 года. В процессе перестройки общий план здания сохранили, но при этом существенно изменили его пропорции и детали, лишившие театр прежней классической строгости и величия. Из-за тяжеловесности новых форм Большого театра заядлые петербургские театралы стали называть его «комодом». Зато зрительный зал реконструированного театра стал более вместительным. В нем теперь насчитывалось пять ярусов, и он поражал не своей прежней классической красотой, а броской позолотой архитектурных деталей, театральных помещений.

Петербургский Большой театр. Гравюра начала XIX в.

Новый голубой цвет шелковой и бархатной обивки кресел заменил прежние теплые малиновые тона. В первые годы эксплуатации театрального помещения зрителей постоянно раздражали недоработки зодчих, допустивших существенную ошибку в конструкции купола здания, дававшего при прохождении спектаклей «почти бесконечное эхо». Правда, в 1835 году этот архитектурный брак ликвидировали, частично переделав купол.

В 1836 году Большой театр реконструировали по проекту архитектора А. К. Кавоса. Из отчета дирекции Императорских театров за этот год следует, что «от прежнего здания остались одни только стены, все остальное сделано вновь». Темп перестроечных работ для того времени оказался довольно высоким – реконструкция театра продолжалась всего семь месяцев.

Зрительный зал Большого театра. Гравюра начала XIX в.

В процессе капитальной перестройки Большого театра по собственному оригинальному проекту архитектор А. К. Кавос все свои усилия направил на то, чтобы создать более технически усовершенствованный театр. Зрительному залу зодчий придал форму более выгодную для обозрения сцены. Число лож и кресел было увеличено. Убрав колонны, Кавос значительно улучшил не только обзор сцены, но и акустику. Для улучшения резонанса плафон над залом был опущен на два метра. Ярусы украсили золоченой резьбой. Мебель для театра изготовила мастерская Гамбса. На сцене впервые установили металлический пожарный занавес, а над ним укрепили большой резервуар, доверху наполненный водой.

Теперь в зале насчитывалось 515 мест в партере, 16 лож первого яруса, 28 лож бельэтажа и второго яруса, 32 ложи в третьем и четвертом, 4 ложи в пятом и 50 мест в шестом ярусе. Светло-серая окраска стен создавала мягкий переход к белым барельефам лож с позолоченной резьбой и бархатной малиновой драпировкой. Императорская ложа разделялась четырьмя кариатидами на три отделения, украшенные драпировками из расшитого золотом малинового бархата. В центральном фойе театра установили статуи, два больших трюмо в рамах из искусственного мрамора.

После отделки фасада театр стал выше, на нем появились круглые окна. Восемь выходов позволяли публике быстро покинуть театр.

Торжественное открытие реконструированного зрительного зала состоялось 26 октября 1836 года первым представлением оперы «Жизнь за царя». Зрители восхищенно встретили творение великого русского композитора. Определенную торжественность премьере придавала и новая архитектура зрительного зала, поражающая своей роскошью и блеском отделки.

В соответствии с инструкцией 1800 года при продаже билетов в первые два яруса предпочтение отдавалось «генералитету», в ложи остальных ярусов, кресла, партер и верхнюю галерею билеты давались приходящим по порядку их за оными».