– И в чем же причина вашего дурного настроения, дорогая мама Лавиния? – спросила Шэрон, лениво слизывая мед с большого пальца.

Ее интерес был притворным, ибо на самом деле неприятности со слугами ей были абсолютно безразличны. А волнение леди Лавинии и причина ее поисков грозного мажордома не могли быть связаны ни с чем иным. Что касается самой Шэрон, ее занимало другое: почему непокорный маркиз не появился сегодня к завтраку, как обычно по средам? Именно по этой и только по этой причине она встала с постели ни свет, ни заря и надела свое лучшее домашнее платье, голубое, разумеется, чтобы подчеркнуть потрясающую синеву своих глаз.

Леди Лавиния понизила голос, огляделась, убеждаясь, что никто не подслушивает, и процедила сквозь зубы:

– Этот невозможный человек привел в мой дом девочку, и, более того, он настаивает, чтобы я представила ее обществу по всем правилам!

Горячая, облитая медом булочка замерла на полпути к открытому рту Шэрон. Это уже интересно!

– Кто, Хэмфри? – недоверчиво спросила она.

– Конечно, не Хэмфри. Ну что ты, Шэрон! Я ищу Хэмфри, чтобы подготовить для нее спальню. Давно пропавшая из виду родственница, как он говорит, и он прав. Это есть в Семейной родословной книге. Написано черным по белому. Лэм!

– Лэм! Я уже слышала это имя, – Шэрон задумалась, и дрожь дурных предчувствий пробежала по ее позвоночнику. – Кто ее привел? Где она?

– Ну конечно, Джефри. Кажется, девочку выгнал из дома кузен с сомнительной репутацией… или что-то в этом роде… она зарабатывала на жизнь швеей… да еще у мадам Говард! У той самой мадам Говард! Если об этом узнают в свете, сплетен не оберешься! – предупредила леди Лавиния, подчеркнув свое предостережение выразительным кивком и причмокиванием.

– Эта девчонка! Она здесь? – спросила Шэрон, резко выпрямляясь. – Родственница? Не может быть. Вы сказали, что лорд Уайз привел ее в ваш дом, чтобы вы представили ее в свете? Возмутительно!

– Ну, если быть точней, это его дом, но не единственный, кстати сказать. Эдерингтон-Харроу был бы гораздо уместнее в данном случае. На мой взгляд, она слишком молода для дебюта в свете, но меня, конечно, никто не спрашивает. И к чему такая щедрость… Ну, она явно бросилась ему на шею. Похоже, он тоже увлечен ею. Леди Лавиния умолкла, пораженная своей странной мыслью, затем продолжила:

– Что заставляет меня задуматься. Трудно судить, когда на ней такое бесформенное платье… и эти распущенные волосы. Но я думаю, что, если ее приодеть, она могла бы взять штурмом Лондон и, возможно, покорить Джефри. Удивительно, но он с ней так ласков, – она попыталась сосредоточиться. – Я должна подготовить ее к балу у лорда Таунсенда, а это всего через две недели! Наверное, у нее есть какие-то платья, но вряд ли они приличны. Ведь они, – леди Лавиния с отвращением передернулась, – от мадам Говард!

– Но она здесь… – Шэрон ткнула в стол указательным пальцем, – прямо здесь? В этом самом доме?

Сумбурный лепет леди Лавинии быстро истощил ее терпение.

– Да, расселась в гостиной. Прощается с Джефри, а потом я должна устроить ее…

– Джефри тоже здесь! И мне не сообщили? – Шэрон вскочила со стула и бросилась по коридору, забыв о леди Лавинии. Она была вне себя от гнева. Проклятые слуги! Она не раз приказывала извещать ее, как только маркиз появится на пороге. Ну, сегодняшняя оплошность им даром не пройдет!

– О Господи, – вздохнула леди Лавиния, глядя вслед Шэрон, затем покорно вздохнула, оторвала свое пухлое, похожее на чайник тело от стула и отправилась за раздраженной гостьей. Она ожидала от нее поддержки в этом деликатном деле, а не такого сумасшедшего взрыва. И хоть бы извинилась!

Роза тихо сидела на атласном диване, нервно теребя поношенную юбку. У нее не было никакой уверенности в том, что ее примут в этих роскошных апартаментах. Леди Лавиния казалась такой чопорной, встретила ее совсем не так радушно, как она ожидала со слов Джефри. Но она постарается поправить дело. Роза отважилась взглянуть на лорда Уайза. Он небрежно облокотился о камин, скрестив ноги, и выглядел полностью равнодушным к тому, как его мать приняла новости. Будто он каждый день сдавал на ее попечение совершенно незнакомых девиц!

Этот человек оставался для Розы загадкой, он был выше ее понимания. Правда, опыта у нее было мало или не было совсем. С некоторым облегчением она заметила, что, несмотря на предложение стать райской птицей маркиза, он на нее не сердится. И менее достойный мужчина не стал бы представлять ее своей матери, не правда ли? И он так старался объяснить их родственную связь! Даже принес из библиотеки огромную Семейную родословную книгу, чтобы доказать свою правоту. Ясно одно – он самый замечательный в мире человек, и – в этом она была совершенно уверена – она с радостью отдала бы за него жизнь.

Шэрон стремительно пролетела под аркой и остановилась, театрально выразив приятное удивление, как будто не ожидала, что в гостиной кто-то есть.

– Лорд Уайз! – восторженно выдохнула она, склонив золотистую головку, и прижала ладони к груди, как бы привлекая к себе всеобщее восхищенное внимание.

– Доброе утро, мисс Бартли-Бейкон, – сказал Джефри с легким кивком и прикрыл глаза. Именно ее он не имел ни малейшего желания видеть сегодня. – Я уверен, что вы помните мисс Розу Лэм, хотя, как выяснилось, она леди Роза. Леди Роза, позвольте представить вам мисс Шэрон Бартли-Бейкон.