Храбрые летчики быстро опустились на землю между хуторами Сингин и Дубовской. Полувзвод конных, который был послан от одного из полков 1-й дивизии к месту, где опустился аэроплан, уже был в одной версте от последнего, как вдруг с противной стороны показался незначительный конный разъезд красных, но, почувствовав свою малочисленность, он круто повернул назад и скрылся. Полувзвод конных казаков, приблизившись к аэроплану, который был уже наготове, чтобы вновь подняться, но к неожиданной радости один казак издали узнал своего ближайшего станичника – сотника Богатырева. С помощью казаков аэроплан дотащили в хутор Сингин, к двору отца Богатырева. Неожиданное известие о прибытии сотника Богатырева из Донской армии с молниеносной быстротой прокатилось по всему фронту армии восставших. Я, будучи на фронте 1-й дивизии, получил телефонограмму о том, что с аэропланом, который опустился между хуторами Сингин и Дубовской, прибыли из штаба Донской армии сотник Богатырев и хорунжий Тарарин. «Теперь мы знаем, что не одни здесь бьемся с врагом, залившим кровью казачью землю», – так говорили по рядам армии. Возвратившись с фронта и обменявшись с сотником Богатыревым взаимными сведениями, я вкратце написал о количестве армии, о материальных и технических нуждах и вручил хорунжему Тарарину для передачи штабу Донской армии24.

Из доклада сотника Богатырева было видно, что штаб Донской армии, узнавши о восстании от одного казака станицы Казанской, который был послан из штаба армии восставших, сосредоточил значительную часть конницы, которая, как только получит подтверждение о действительности восстания, пойдет для соединения с восставшими.

В последних числах апреля прилетел капитан Веселовский, который передал, что конная группа под командой генерала Секретева уже двинулась к цели своего назначения. Маршрут – Миллерово – Дегтево – хут. Сетраков и стан. Казанская. Соединение не позже как через 15 дней. Кроме того, привез для 25 тысяч восставших бойцов подарок правительства – 10 фунтов табаку. 29 апреля прилетел капитан Петров для подробной информации обеих армий – Донской и Восставших. В оперативной сводке штаба Донской армии, которая мне была передана капитаном Петровым, значилось, что против восставших верхнедонцев, насчитывающих до 25 ООО бойцов, действует 40 ООО армии красных25.

После 15-дневных частичных столкновений и перестрелок красный штаб сосредоточил на всей окружности фронта восставших крупные, отлично комплектованные части; кроме того, ввел в действие 9-ю сов. армию, снятую с фронта Донской армии, с целью раздавить восставших и не дать соединиться с конной группой Секретева. 2 мая красные перешли в общее наступление по всему фронту с применением дальнобойных пушек и броневых автомобилей. После короткого затишья вновь загрохотали пушки, пулеметы, завизжали снаряды; все вновь задвигалось, закружилось, устремившись туда, где закипела страшная битва двух народов. То там, то здесь неслась конница в атаку, сметая красных захватчиков, которые вооруженной силой вторглись в чужую землю с явным намерением сжечь, разорить станицы, хутора, разграбить домашние пожитки и тем положить конец не только существованию казачества, но самого имени «казак». Иначе говоря, докончить то подлое, жестокое дело, которое не докончило павшее самодержавие.

Несмотря на многочисленность красных бойцов, которых с приходом 9-й сов. армии насчитывалось до 60 ООО, части армии восставших оказывали упорное сопротивление и не раз лихими конными атаками обращали в бегство полки красных мужиков. С 1 по 10 мая правобережные части восставших удерживали прежнее положение. На участках же левобережных частей также происходили ежедневные бои без особых перемен. 11 мая численно далеко превосходящий противник (9-я сов. армия) обрушился на 1-ю и 2-ю дивизии и 1-ю бригаду; последняя, за отсутствием патронов и снарядов, медленно начала отходить назад к Дону, задерживая красных исключительно конными атаками. 1-я дивизия, продолжая удерживать станицу Каргиновскую, успешно отбивала фланговые марши красных. К ночи 11 мая перевес все же был на стороне красных.

Вследствие наступления огромнейших сил красных, которых без боевых припасов, а лишь одними атаками удерживать было чрезвычайно трудно, так как это стоило больших жертв, я решил лучше потерять местность, но сохранить армию. В ночь под 12 мая мною был отдан следующий приказ:

Утром 12 мая все части дивизий и бригады были на указанных местах.

Красные, несмотря на свою многочисленность, не успели привести в исполнение того, что им было приказано свыше (своим стремительным наступлением уничтожить правобережную группу восставших, не допустив до переправы). Ровно в час дня 12 мая на горизонте правобережной возвышенности показались густые цепи красных, которые с криком «ура!» бросились громить пустые хутора. Через некоторое время в хуторах, расположенных по правой стороне реки Дона, взлетали густые клубы дыма и красное пламя с треском пожирало ряд казачьих куреней. Специальные команды красных поджигателей бродили днем и ночью, сжигая все то, что называлось казачьим именем.

14 мая прилетел капитан Иванов, который передал документы оперативного характера и финансовый. Помещаю дословное его содержание:

В действительности же штабом было доставлено 250 ООО рублей, а куда исчезла остальная сумма, об этом знает один Бог и генерал Сидорин.

Противник, овладев правой стороной реки Дона, сосредоточил ударные группы в пунктах: Обрывская переправа – хутор Плешаков, хутора Базки и Белогорка (Вешенская) – с целью отбросить восставших, которые укрепились по левому берегу реки Дона, на север и не дать соединиться с Донской армией, которая, вследствие ухода 9-й сов. армии на фронт восставших, успешно продвигалась вперед. Красные, закончив перегруппировку ударных частей, 15 мая перешли в энергичное наступление по всему фронту, а главное – на участке 3-й и 4-й дивизий и 1-й бригады и, в то же время, сосредоточили артиллерийский страшный огонь по станице Вешенской. 3, 4 и 5-я дивизии, завязавшие ожесточенный бой с красными, к вечеру 16 мая одержали блестящую победу, разгромив лучшие бригады московских и петроградских курсантов и кронштадтские полки матросов, захватив 1200 пленных, броневой автомобиль с приспособленными к нему пушками, три орудия, до 15 пулеметов и пр. Кроме трофеев и пленных, также был взят в плен командир бригады красных курсантов генерал царской службы (фамилию его не помню), который после соединения с генералом Секретевым был передан начальнику штаба генерала Секретева полковнику Калиновскому, так как последний узнал в нем своего знакомого по прежней службе.