Спайдер, похоже, посчитал, что падение на паука было эффектной и тщательно просчитанной концовкой поединка между девушкой, и хищником. Он несколько раз медленно хлопнул в ладоши, словно бы аплодировал Арахниде, и сделал шаг в сторону. Йарра, отбросившая грязный пучок травы и как раз в этот момент поднявшая глаза, увидела, что же заставило Спайдера спуститься на поляну.

В траве лежал еще один богомол из тех, кто сторожил тропу к броду у Реки. Спайдер, увидев еще одно насекомого того же вида, что попытался его атаковать, решил проверить, была ли первая стычка случайностью. Со вторым слугой Йарры он расправился с не меньшей жестокостью, чем с первым. Голова Порченого раздавлена, а тело все еще продолжало жить, хаотично размахивая крыльями и взрывая мох грозными лапами.

— Ты не знаешь, что случилось с богомолами, пока я путешествовал?

— Они остались плотоядными, только немного подросли, — сказала Йарра, лихорадочно соображая, стоит ли сейчас выкладывать сыну Навны правду об истинном положении дел.

Спайдер задумчиво посмотрел на нее, и потер пятерней многодневную щетину. Потом потрогал тетиву у своего лука, нашел ее недостаточно круглой, и принялся менять на новую. Он уселся на трухлявый пень, брезгливо отшвырнув пинком вздрагивающую в конвульсиях конечность богомола, и раскрыл дорожную суму. Потом Арахнид углубился в работу с таким видом, словно во всем мире не было дела более важного и более срочного, чем натягивание оленьей жилы на тисовую палку. Он явно чувствовал неладное, и лихорадочно соображал, как себя вести.

Йарра, стараясь не поворачиваться к нему спиной, принялась с заинтересованным видом собирать цветки желтого куста, растущего только на этой поляне, отвар которого часто помогал ей в период периодических недомоганий, свойственных всем женским особям человеческого рода.

На долгое время над поляной повисло молчание. Его нарушил Спайдер, справившийся, наконец, со своим луком. Он натянул его до уха, потом наложил стрелу, и произвел блестящий выстрел, с двадцати шагов прибив падающий к земле пожелтевший лист секвойи к молодому дубку.

— Теперь порядок, — сказал Арахнид, опуская оружие.

— А ты неплохо научился стрелять, Спайдер.

— Спасибо. Да и ты, девчонка, кое-чему научилась за время моего отсутствия. Расскажи-ка мне поподробнее, как ты выследила меня, и как тебе удалось справиться с этим вот паучком. Такой прыти я что-то раньше за тобой не замечал.

— Многое поменялось в Урочище, Спайдер, — неопределенно ответила Йарра, стараясь предугадать реакцию Арахнида на изменившиеся обстоятельства.

Сын Навны, косо глянув на нее, протянул перед собой ладони, и стал водить ими по воздуху, видимо, проверяя пространство вокруг. Кисти извивались так, словно бы жили отдельно от рук и остального тела. Они двигались словно в какой-то плотной субстанции, разлитой вокруг, но не видимой непосвященным. Лицо его было сосредоточенным, а губы недовольно кривились.

— Вот я и вижу, что-то поменялось в течениях сил, — прокаркал он спустя какое-то время. В левом глазу сына Навны от невидимого напряжения лопнуло несколько кровеносных сосудов, от чего лихорадочно сверкавший белок почти скрылся за алой сетью. Взгляд уперся в грудь Йарры, и она почувствовала сильное давление в области солнечного сплетения. Стараясь не обострять ситуацию, девушка шагнула назад, словно бы демонстрация силы стоявшего перед ней мужчины произвела на нее неизгладимое впечатление. Впрочем, так оно, отчасти и было. За первым шагом последовал еще один, нога поскользнулась на влажной листве, и она попятилась назад, словно под напором незримого ветра, пока не уперлась спиной в древесный ствол.

Йарра думала лишь об одном: чтобы Арахнид не смог разметать защиту и проникнуть в мозг. Тогда ему стала бы не только очевидна ее связь с Божеством-из-Холма, связь, в которой сам Спайдер был совершенно не нужен. Чужак тут же узнал бы новую конфигурацию ходов и ворот Холма, систему охраны и структуру иных новшеств, внесенных Йаррой в его бывшую вотчину. Этого она допустить никак не могла.

Словно речная устрица, испуганная тенью хищной рыбы, девушка спряталась внутрь себя, а холодные щупальца, которые Арахнид пытался запустить в ее мозг лишь бессильно обвили створы незримой раковины.

Некоторое время Спайдер, подозрения которого все росли, продолжал свое давление. На лбу его выступили крупные бисеринки пота, один глаз полностью заплыл кровью. Но пробить глухую защиту девушки он так и не смог.

Спустя какое-то время он оставил свои попытки грубого штурма непокорной крепости, и опустился на камень, потирая слезящийся глаз. Арахнида смогла перевести дух.

Эта борьба вывела Йарру из состояния ступора, наступившего при звуках его голоса. В ней раненой птицей билась злость, разгоняя тень страха, павшую было на душу. Теперь она воочию убедилась: при всех своих навыках, Арахнид внутри Урочища не мог прибегнуть непосредственно к силам, источаемым Божеством-из-Холма. Она же могла черпать их отовсюду, и этот источник не мог иссякнуть так же быстро, как силы сосредоточения сына Навны.

Спайдер прокашлялся и Йарра со злорадством услышала, что голос его дрожит словно у человека, таскавшего на вершину горы тяжелые камни или бегавшего наперегонки с пауком-волком.

— Значит, мои подозрения подтверждаются. Ты, неблагодарная тварь, умудрилась проникнуть в средоточие силы, и не погибнуть. Решила занять мое место? Не плохо, для такой размазни, как ты.

— Спасибо за комплимент.

— Нападавшие на меня букашки — это твои стражники? Очень, очень недурно. Но не думаешь же ты в самом деле не пустить меня внутрь Холма? Моего собственного жилища?