Он бросил на меня удивленный взгляд, услышав номер.

— Оно слишком старое… ты уверен… — Законник был изумлен. — Надеюсь, его еще не сожгли…

— Насколько же оно старо?

Яннис немного подумал.

— По крайней мере, несколько десятилетий.

Если это то, на которое я рассчитывал, оно хранится порядка 50 лет. Если еще хранится.

— Ты сказал — не сожгли? Что это означает?

— Да, этот дом подвергся бессмысленному акту вандализма. Год назад кто-то вломился сюда. Цель у вандала была одна — сжечь мои документы. Многие обратились в прах. Жаль, конечно. Сигил может достаточно… подорвать веру в него… Вандал сжег лишь некоторые документы. Не подлежащие восстановлению.

— Можешь рассказать мне что-либо еще про пожар?

— А о нем больше и сказать-то нечего… это был странный пожар, сосредоточенный лишь в определенном месте. Уж не знаю, что было такого особенного в сожженных документах, но кто-то очень хотел их уничтожить. Несколько старых завещаний было сожжено, а также заметки и иные ценные для меня бумаги.

— Нашли того, кто это сделал?

— Нет, ни Гармониумы, ни Милостивые Убийцы не нашли виновного.

— Можешь посмотреть, существует ли еще завещание?

Он оставил меня на несколько минут, дабы просмотреть свои бумаги. Вернувшись, Яннис сообщил, что, к счастью, огонь завещание не затронул.

— Могу я забрать его? Я ведь наследник.

Я подписал необходимые бумаги и он передал завещанные мне вещи.

— Так, это последняя из бумаг. Вот вещи, которые находились в Хранилище… а также квитанция Литейной, весьма старая, скажем прямо. Покойный что-то оставлял там на хранение?

— Не знаю. Возможно… — Я уже думаю, что возможно все. Интересно, было ли у него и второе завещание. — Также я хотел бы забрать завещанное молодой женщиной… — Он спросил у меня номер завещания.

— Номер завещания молодой женщины — 687— КС.

Он отправился проверить номер, а когда вернулся, выглядел так, будто его поразила молния.

— Это… — Глаза его расширились. — Завещание моей дочери?! Откуда ты знаешь мою дочь?

— Не могу сказать точно. В Зале Народных Гуляний был камень ощущений, в котором содержались знания о номере завещания.

Глаза его зажглись надеждой.

— Правда? Но в каком именно? Ты должен сказать мне!

— В одном из камней в частных сенсориумах… Если ты не принадлежишь к этой фракции, тебя не пустят в то помещение.

Он призадумался.

— Я должен найти способ… Возможно, для ее отца они сделают исключение.

— Если хочешь, я могу поговорить кое с кем. Уверен, что для тебя они действительно сделают исключение.

На лице Янниса отразилось облегчение.

— Если не сложно, я буду так признателен!

— Я посмотрю, что можно сделать. Я бы хотел больше узнать о Дейонарре. Какой она была?

Я не заметил, что упомянул имя его дочери, которое сам он мне не открыл, но законник этого не заметил.

— Дейонарра? Она была… юной. Она присоединилась к Обществу Ощущений, Чувствующим… довольно милая фракция, но она встретила там кое- кого… она последовала за ним и умерла. Ее тело… — На лице человека отразилась боль. — Я даже не смог найти ее тело…

— Говоришь, она была Чувствующей?

— Да. — Казалось, воспоминания эти приносят тепло его измученной душе. — Она присоединилась к ним из- за своего дара… а также она столько всего хотела ощутить, испытать в этой Вселенной! Чувствующие с готовностью предложили разделить ее ощущения.

— Дар?

— О, да… — кивнул Яннис. — У моей дочери в крови дар предвидения, но он не очень надежен. Иногда она могла предсказать события до того, как они вершились… она могла видеть сквозь время, сквозь нити судьбы…

— Ты знаешь, куда именно она отправилась?

— Она не сказала мне. Не думаю, что она могла сказать, куда они направлялись. Должно быть, некое… страшное место.

— Как она погибла?

— Не знаю… Тело ее так и не нашли. — Лицо Янниса налилось кровью, он сжал кулаки. — И это, пожалуй, самая страшная часть моего горя… Я никогда не узнаю, от чего вдруг она столь внезапно бежала прочь, что с ней случилось и где пребывает ее тело сейчас!