Шрифт:
Оценка состояния ПВО страны была дана еще в апреле 1940 г. в пространном акте приемки дел наркома С. К. Тимошенко от своего предшественника К. Е. Ворошилова. В нем, в частности, говорилось: «ПВО войск и охраняемых пунктов находится в состоянии полной запущенности. Существующее состояние ПВО не отвечает современным требованиям. Подготовка зенитных частей неудовлетворительная, и тренировка их ведется с устарелыми типами самолетов… Слабо развиты прожекторные части, не все объектыобеспечены прожекторами, и вследствие этого имеющаяся в них ЗА способна отражать воздушного противника только днем… Служба ВНОС плохо организована, слабо подготовлена, плохо вооружена и не обеспечивает своевременного обнаружения самолетов противника и оповещения… Нет ясности, кому подчиняется служба ВНОС: командующему ВВС или отделу ПВО».
Вывод, сделанный в указанном акте, был весьма тревожным: «При существующем состоянии руководства и организации ПВО должная защита от воздушного нападения не обеспечивается». И это в то время, когда Вермахт уже захватывал Норвегию и готовился к решающему удару по Франции, когда война в Европе разгоралась все сильнее.
Вывод о неудовлетворительном состоянии ПВО заставил новое военное руководство вплотную заняться системой защиты страны и войск от авиации противника. В соответствии с приказом наркома № 0142 от 11 июля 1940 г. в целях проверки боевой подготовки и боеготовности всех сил и средств проводились контрольно-проверочные учения ПВО Минска, Киева, Ленинграда и Баку. Для участия в них привлекались все силы и средства противовоздушной обороны этих пунктов (ВНОС, ЗА, ИА, МПВО), войсковых соединений и частей гарнизонов, расположенных в пунктах ПВО, а также объекты противовоздушной обороны всех ведомств.
Судя по последующим результатам, эти учения не оправдали надежд руководства и только подтвердили выводы, изложенные в вышеописанном акте. Таким образом, причины неблагоприятного состояния частей ПВО, способствовавшие беспрепятственному пролету Ju-52 почти через всю европейскую часть страны, были вскрыты еще в начале 1940 г. К сожалению, реализация намеченных мер, как обычно, запоздала, да и сомнительно, что она могла быть вообще осуществлена в рамках советской системы. Поэтому противовоздушная оборона страны к июню 1941 г., несмотря на все затраченные усилия, так и осталась слабо организованной. Успех наглого немецкого экипажа стал возможен из-за беспечности и полной несогласованности действий дежурных смен ВВС и ПВО, свойственного России во все времена отсутствия четкой системы ответственности, слабой обученности личного состава, а также несовершенства вооружения и техники. Не обошлось и без промахов руководства.
Так что же произошло в мае 1941 г.? Во-первых, посты ВНОС из 4-й бригады ПВО обнаружили трехмоторный «Юнкере», лишь когда тот углубился в нашу территорию на 30 км. Поскольку наблюдатели толком не знали силуэтов немецких самолетов, то приняли Ju-52 за рейсовый ДС-3 и никого о его появлении не предупредили. Работники Белостокского аэропорта, имея от кого-то некую телеграмму о вылете «Юнкерса», тоже не поставили в известность командиров 4-й бригады и 9-й смешанной авиадивизии, т.к. связь между ними еще 9 мая (за неделю до инцидента!) была прервана нерадивыми военнослужащими [17] . В итоге командир Западной зоны ПВО генерал-майор Сазонов и начштаба 4-й бригады майор Автономов не имели информации о полете Ju-52 вплоть до последующего извещения из Москвы.
17
Командование 9-й САД вместо восстановления связи вело «дискуссию» с аэропортом о том, кому именно надлежит это сделать.
Вследствие плохой организации службы в штабе 1-го корпуса ПВО, защищавшего Москву, его командир генерал-майор артиллерии Тихонов, а также заместитель начальника ГУ ПВО Красной Армии генерал-майор артиллерии Осипов [18] аж до 17 мая ничего не знали о несанкционированном перелете границы немецким самолетом, хотя дежурный по штабу корпуса еще 15 мая получил извещение от диспетчера Гражданского воздушного флота о пролете «внерейсового» самолета через Белосток. Еще более странно повело себя командование ВВС, которое тоже не приняло никаких мер к прекращению полета «Юнкерса». Бели даже и не сбивать его, то уж принудить к посадке-то можно было? Начштаба ВВС РККА генерал-майор авиации Волошин и заместитель начальника 1-го отдела штаба генерал-майор авиации Грендаль, зная о том, что немецкий самолет без разрешения пересек границу, не только дали указание службам ПВО обеспечить немцам перелет, но и разрешили им посадку на московском аэродроме. Вероятно, авиационные генералы были настолько запуганы высшим руководством по поводу исключения возможности хоть какого-нибудь обострения отношений с Германией и дезориентированы внешне «дружескими» отношениями с Берлином, что не решились принять к нарушителям решительных мер, что потом и вышло им боком.
18
Алексей Александрович Осипов родился в 1898 г. в Шлиссельбурге, в семье рабочих. В юности работал на местном пороховом заводе. Рано сделав политический выбор, он вступил в большевистскую партию и в октябре 1917 г. даже участвовал в штурме Зимнего дворца. Во время Гражданской войны Осипов служил в т.н. «Стальном дивизионе», сначала пулеметчиком, потом командиром батареи. В дальнейшем перешел на службу в зенитную артиллерию. Ему посчастливилось пережить репрессии, и в 1940 г. он получил звание «генерал-майор артиллерии», став одним их 982 новоиспеченных генералов. Будущий маршал артиллерии Н. Воронов так отзывался о нем: «Очень хороший специалист-зенитчик, скромный и дисциплинированный генерал, но имеет один недостаток – очень боится начальства». К весне 1941 г. Осипов дослужился до заместителя начальника ГУ ПВО.
Понятно, что все эти вопиющие факты, связанные с весьма странным перелетом, свидетельствовали об из ряда вон плохой подготовке личного состава частей ВНОС, потере бдительности в 4-й бригаде ПВО и отсутствии должной требовательности со стороны высшего комсостава к несению службы в подведомственных частях.
После затянувшегося разбирательства Наркомат обороны, в котором, вероятно, надеялись данное происшествие «спустить на тормозах», 10 июня наконец-то разродился приказом по поводу случившегося. В нем весьма благодушно фиксировались недостатки в частях противовоздушной обороны и указывалось на «недоработки» командиров всех степеней. Намечались и весьма неспешные меры по устранению отмеченных недостатков:
«1) Военному совету Западного ВО тщательно расследовать факт пролета немецкого самолета Ю-52, выявить всех виновных и наложить на них взыскания.
2) Немедленно восстановить телефонную связь Белостокского аэропорта с 9-й САД и штабом 4-й бригады ПВО. Проверить связь других аэропортов со штабами ПВО в срок до 20.6.41.
3) В срок до 1.7.41 проверить состояние ПВО на ДВО.
4) Начальнику ГУ ПВО также до 1.7.41 обследовать состояние ПВО в Западном и Московском ВО.
5) В срок до 1.7.41 обеспечить посты ВНОС силуэтами самолетов и организовать проверку знаний персоналом постов силуэтов и их умение определять по ним принадлежность самолетов».
Что самое удивительное в этом приказе, так это срок его выхода – 25 дней после произошедшего инцидента! Сроки для выполнения намеченных мер были определены тоже очень растянуто, как будто создавшаяся к тому моменту напряженная обстановка на границе и множество разведдонесений о близком начале войны еще оставляли время на спокойную раскачку. Складывается впечатление, что руководство НКО в лице С. К. Тимошенко и начальника Генштаба Г. К. Жукова не очень-то беспокоило положение в войсках ПВО, о котором очень настойчиво напомнили немецкие летчики.