Позже с удивлением вспоминаешь, мол, надо же… я ли это был?

Ворота лагеря оказались прикрыты.

С ходу развернулся на пятачке перед въездом.

— Не шумел бы… — недовольно протянул Саня.

— Там только покойники… — куда-то в воздух проговорил я.

— А на фиг тогда это? — теребил Рубан свой кусок полотенца.

— Я думаю, от ихних телефонов.

Снег скрипнул под ногами, и мы пошли к воротам.

Глушить машину не стал. Отстегнул сигналку и закрыл с кнопки.

«Крузак» булькал «плюясь» синим выхлопом в окружающее пространство.

— За воротами поляна. За ней главный корпус, — шепнул я Сане, — Пойду первым.

— А я?

— Стой здесь. Там двоим пока нечего делать. Держи, — и я протянул ему брелок

сигнализации.

Ворота скрипнули.

Раньше здесь стояли другие, веселые и пионерские, из деревянного бруска —

прозрачные насквозь, но сменилась эпоха, и на смену пришли железные створки, и

сплошной забор.

Я просунул голову внутрь.

Около главного корпуса стояли три внедорожника. Сотый «Крузак», «Хариер» и «Гранд

Чероки» последней модели…

«Непростые ребята собрались», — оценил я, пересекая расстояние, отделяющее от

дверей.

Рубана пока не звал. Соображения просты: если все уже покойники, то двоим

светиться ни к чему. Беру то, что приказано, и до свиданья.

Первый труп я увидел, только-только приоткрыл двери.

Он лежал почти у самого порога и выглядел совсем не как турист. Я бы даже сказал,

не по-русски.

Зализанные назад черные волосы еще хранили следы былого ухода. Дорогой темный

костюм в тонкую полоску не соответствовал дешевому линолеуму, на котором нашел

последнее пристанище странный персонаж.

Крови оказалось мало. Единственное ранение виднелось на шее — аккуратное входное

отверстие от пули.

Снизу натекла небольшая лужица красной жидкости.

Оружия или кейсов не оказалось.

Я аккуратно переступил через тело и пошел в основной коридор.

Происходящее сильно напоминало компьютерную игрушку «ходилку-стрелялку».

Второй покойник наполовину вывалился в коридор из комнаты с надписью «Бильярд».

Это оказался здоровенный детина, бритый наголо и одетый в джинсовую куртку. В

его судорожно сжатой руке я увидел силуэт пистолета с глушителем.

«Хлопки, — вспомнил я сообщение «Малыша», — Какие-то хлопки и много крови…»

Похоже, детина последним выстрелом попал в моего первого «знакомого» у входа и

после умер сам, завершив непонятную бойню…

Неожиданно я поймал себя на мысли, что нахожусь в нескольких плоскостях…

Один Я еще рассматривал открывшуюся картину, второй прислушивался к какому-то

шуму в конце коридора, а третий обдумывал дальнейшее.

Шум напоминал слабую возню или бормотание радиоприемника.

Окончательно оценить происходящее помешал слабый хлопок входной двери.

Быстро переместился в комнату, откуда вывалился детина.

Неожиданно понял, что меня беспокоило все время. Запах. Крови… Свежей крови… В

комнате он оказался тошнотворным…

Окинув взглядом разбросанные там и сям похожие на куклы тела, я приник к щели

между тыльной стороной двери и косяком.

Осторожные шаги приблизились, и в коридоре появился Рубан.

Высунулся и замаячил ему: мол, давай сюда. Молча.

Глаза у Сани остались спокойными, будто он всю свою жизнь только и делал, что

разгребал завалы окровавленных трупов, разыскивая там чемоданы и кейсы…

Хотел было уточнить диспозицию, но Сашка молча перескочил через лужу крови,

натекшую из детины на входе, и прошел ко мне за спину.

Я обернулся.

Напарник нагнулся над одним из тел. Что он там делал, я не видел, но когда Рубан

поднялся, то в руках у него оказался алюминиевый кейс…

Черный портфель выглядывал из-под трупа. Чтобы забрать его, пришлось

переворачивать тело и разжимать руку.

Сделал это я. Судя по взгляду партнера, моя решительность ему нравилась.

Подал Сане портфель и замаячил, мол, давай вали в машину…