Тихомирова Лана
Шрифт:
– Чего?
– В постели лучше меня?
– Виктор, не пори ерунды! Я очень тебя прошу, - я обняла его, но с таким же успехом могла бы обнимать и каменное изваяние.
– Я иду спать, - спокойно отстранил мен Виктор, - пока еще чего-нибудь не спорол.
Он вдруг на секунду замер и вытаращил глаза.
– Рябит?
– мгновенно отреагировала я.
– Не важно, - Виктор сильно отстранил меня и прошел мимо.
Я привела себя в порядок, порыдав в душе в волю и легла рядом с ним. Он крепко спал и во сне улыбался, как он всегда улыбался мне. Я поцеловала его в щеку, он повернулся ко мне автоматически и обнял. Он весь был будто ледяной, но на душе стал тепло и я уснула.
Проснулась от того, что его нет рядом рано утром. На часах не было и пяти. Виктор обнаружился на балконе. Он сидел абсолютно нагой на кафеле балкона. Утро выдалось пасмурным, моросил дождик. Виктор сидел в позе "лотос", положив руки на колени и закрыв глаза.
– Ты что делаешь?
– крикнула я.
Виктор не слышал меня. Пришлось его растолкать.
– Какого черта?
– накинулся он на меня.
– Это я тебя хочу спросить! Я так и не узнала вчера! Где ты сам-то был?!
– Я был там, где мне положено быть, - философски ответил он.
– Да, что же это такое!
– взорвалась я.
– Твое место точно не голым сидалишем на холодном кафеле!
– Я почти увидел лотос, а ты!
– Виктор трясся от негодования.
– Делай, что хочешь!
– я бросила в него плед и ушла, пока не прибила этого непутевого, но очень любимого мной человека.
Глава 9.
Утро прошло в нервном напряжении. Виктор не разговаривал со мной, а как-то нервно оглядывался, будто ждал пока я уйду. Решив проверить эту теорию, я собиралась медленнее обычного и наблюдала за любимым. Чем больше было времени, тем злее становился мой возлюбленный. Я рисковала опоздать, но все равно собиралась тем медленнее, чем больше времени было на часах.
– Милая, а ты не опоздаешь?
– Виктор старательно корчил из себя заботливого супруга.
– Не опоздаю, - улыбнулась я, делая вид, что ничего не происходит, - Может позвонить и сказать, что я приболела? Возьму больничный, буду проводить больше времени с тобой, - я прильнула к нему, не спуская глаз с его лица. На нем мелькнул не просто страх, а ужас. Но Виктор совладал с собой. Натянуто мне улыбнулся и потрепал по плечу.
– Не надо, родная, ты долго не сможешь без своей работы, - Виктор упорно мне улыбался, но с каждой секундой это давалось ему все труднее.
Вдруг он сжал мое плечо чересчур сильно. Я тихо пискнула и отсторонилась, потирая его. Я смотрела на него исподлобья, у Виктора на лице были растерянность и смятение, он сделал это случайно, а мой писк его отрезвил. Он то ли понял, то ли только начал понимать, что делает.
– Прости, Брижит, - он подался вперед, я инстинктивно сделала шаг назад.
Мы снова замерли. Глаза его расширились, он протянул ко мне руки.
– Прости, милая, я сам не свой.
– Я вижу, - обняла я любимого, - пожалуйста, пропей курс. С тобой со времени той бабки что-то не то творится. Так нельзя, милый. Я очень за тебя беспокоюсь.
– Не хочется.
– Я понимаю, будет болеть голова, будешь ходить вялый. Но пойми, родной, потом ты почувствуешь себя лучше. А если совсем не хочешь, сходи к доктору. Не хочешь к ван Чеху, - мгновенно отреагировала я на изменения в лице Виктора, - то к любому другому. Я не имею права тебя лечить, я слишком тебя люблю.
Я как могла пыталась загладить упоминание доктора, но было поздно. Между Виктором и мной снова выросла холодая стена. Он опустил руки и почти оттолкнул меня от себя.
– Тебе пора на работу, - он все еще сохранял ласковый тон, но уже готов был снова закатить мне сцену ревности.
Я быстро собрала вещи и пошла на работу. На летней жаре меня била дрожь.
Я проскочила весь путь до работы, не заметив, очнулась только на дорожке, ведущей к приемному покою. В руках моих была машинально сорванная веточка. Сад зацветал белым. Моя веточка почти сразу осыпалась, пара белых лепестков осталась на ней. Перед глазами проплыл букет, надранный Виктором где-то в саду, ангел выложенный им из этих лепестков, и усеянная листками бумаги палата.
Я села на ближайшую скамейку. Ноги не двигались.
– По какому поводу траур?
– бодро пробасил над ухом доктор, сдвигая свою шикарную шляпу на затылок.
– Виктор ревнует меня к вам.
Доктор присвистнул и нахмурился.
– И что, серьезно ревнует?
– Очень. А еще я сегодня на рассвете застала его сидящим в позе "лотос" абсолютно голым на балконе, представляете?
– Голым задом на кафеле?
– удивился доктор.
– Угу, - покивала я.
– Мрак, - констатировал доктор, - А он йогой занимался когда-нибудь?