Зак встал между ними, взял обоих под руки, и неразлучная троица двинулась к школе.

— Ева, сегодня идем в «Ланселот»! — сказал Зак с заговорщическим видом.

«Ланселот» был студенческим баром. Он находился в подвальном помещении и состоял из трех небольших комнат, расположенных на разных уровнях. Потолок подпирали каменные столбы, под сводами висели разноцветные фонарики. Круглые столы и простые стулья с потертыми сиденьями видели не одно поколение студентов. И здесь всегда гремела музыка.

Ева обожала это место, но в понедельник днем она должна была встретиться со своим учителем: подвести итоги конкурса и составить план занятий на следующие месяцы. Это была очень важная встреча, и Ева не могла отменить ее.

— Ребят, простите, но я правда не могу, — расстроено сказала она.

— А что скажешь, если мы пойдем туда пораньше? — предложил Зак, запуская руку в свою густую шевелюру.

— Почему такая спешка?

— Нам нужно поговорить, — мрачно произнес Джо.

— Я все устрою, — сказал Зак. — У нас два урока физкультуры, так ведь? Фарелл хорошо ко мне относится… да и, в общем… он мне кое-что должен. Он ничего не скажет, если мы вдруг ненадолго испаримся вместо того, чтобы скакать по залу с остальными.

— Хорошо, но… — Ева чувствовала одновременно смущение и любопытство. Она засунула руки в карманы и съежилась, словно пытаясь защититься от слов, которые могли ее ранить.

— У Джо кое-какие проблемы. Мы как бы его семья, и для нас нет ничего более важного. Друзья — в первую очередь, такое уж у нас правило, — ответил ей Зак.

— Да, такое правило… — кивнула Ева.

Они вошли в двери школы. Ева подняла глаза. Она никогда раньше не замечала узоров, покрывавших бронзовую поверхность двери снизу доверху. И вдруг Еве показалось, будто ее проглотило огромное чудовище…

Слова Оракула отдавались в голове Метатрона гулким эхом, подобно погребальному звону. Он никак не мог найти ответы на вопросы, которые волновали его.

Как остановить Офидиэля?

Почему Уники нет в будущем?

Свет дня постепенно угасал. Солнце Сефиры медленно спускалось за горизонт, и кабинет мудреца окрашивался в золотистые цвета заката.

Уника поняла, какие тяжелые мысли одолевали Метатрона, лишь посмотрев ему в глаза. Она уловила нить его размышлений.

— Не волнуйся за меня, — прошептала она. — Главное — защитить Сефиру. Офидиэль скоро вернется — и мы должны быть готовы к встрече с ним.

— Да, но мне кажется, что этого будет недостаточно, — сказал Метатрон, задумчиво потирая верхнюю губу.

— То есть? — нахмурилась Уника.

Метатрон немного помолчал.

— Нам нужна стратегия, план — как сохранить хотя бы искру от Пламени Жизни, если вдруг наше войско будет уничтожено.

Уника растерянно смотрела на него. Зрачки ее то сужались, то расширялись, и вокруг них полыхало сине-фиолетовое пламя.

— Я просто пытаюсь предусмотреть самое худшее, то есть наше возможное поражение: нужно иметь план и на этот случай. Мы должны во что бы то ни стало защитить то, что нам дорого. Иначе мы исчезнем.

— Ты хочешь найти более надежное хранилище для Пламени Жизни и Ключа Счастья?

— Именно. Пламя — источник наших жизненных сил, то, от чего мы произошли. Если оно попадет в руки Офидиэля, он может использовать его, чтобы создать темных ангелов и демонов…

Уника на мгновение помрачнела, и, словно размышляя вслух, произнесла:

— А если он получит Ключ Счастья, он сможет войти в контакт с людьми, сможет читать их мысли и управлять ими.

— Так и есть, — подтвердил Метатрон. — Я не хочу даже представлять себе человечество на службе зла. Офидиэль может запросто погубить весь их род.

Наступило гнетущее молчание. Уника пыталась поймать взгляд Метатрона — в надежде, что он вдруг произнесет спасительную фразу, что он найдет решение. Но на этот раз он молчал. Он задумался. Осознание грядущей опасности сделало его слабым и уязвимым.

Уника посмотрела на его руки. Большие пальцы касались подбородка, указательные — кончика носа, а остальные были молитвенно сложены вместе. Эта поза полностью отражала его состояние: он был готов к решению, которое уже оформлялось в голове.