–  Нужно поговорить!
– заявила я застывшей от возмущения матери и, повернувшись, закрыла двери, выражая тем самым, что никуда я отсюда не уйду, пока мне не уделят внимания.

Любовник матушкой был мгновенно забыт и Старшая Рысь взвилась, подскакивая с места и выдавая вполне закономерное:

–  Надо же, Расси, ты, наконец, соизволила со мной заговорить! Спустя всего каких-то двадцать семь… дней!

Я усмехнулась, и, скрестив руки на груди, весьма невежливо ответила:

–  Тот факт, что назрела тема для разговора, еще не означает изменений в моем к тебе отношении, мать!

Да, я демонстративно не общалась с Равеиссой все эти дни в родном клане. Почему? Потому что я не умею прощать и учиться не собираюсь! Да и о чем нам с ней было говорить? Две стервы идущие к своей цели напролом, редко могут найти общий язык, если только не идут к единой цели. Впрочем, это все лирика, на деле я догадывалась, как доводит мать это мое показательное молчание. Я игнорировала ее совершенно, не реагируя на все провокации и совершенно спокойно выдерживая крики, просьбы, уговоры… Этот молчаливый протест продолжался бы и далее, если бы не события сегодняшнего дня.

–  Стерва!
– прошипела моя мать.

–  Вся в тебя!
– парировала я.
– Так что выпроваживай притворяющегося креслом очередного похотливого самца и будь добра выслушать свою единственную дочь!

Как это ни странно, но при напоминании о матушкином собеседнике, она побледнела, как-то виновато взглянула на скрытого от меня мужчину и торопливо произнесла:

–  Прошу прощения, Лорд-каратель, моя дочь отличается… несдержанностью.

Лорд-каратель?! Я остолбенела, а из кресла послышалось:

–  Ну что вы, леди Равеисса, я все понимаю - проблемы отцов и детей, в вашем случае усугублены тем, что это проблемы матерей-дочерей. Не буду вам мешать, и с удовольствием продолжу наш содержательный разговор в удобное для вас время.

Как зачарованная я прослушала всю его фразу, но едва лорд начал подниматься, вспомнила кто я, в чем я одета и… и развернулась, собираясь банально совершить побег ранее, чем Равеяр Шренаро Араввис опознает в ободранной и местами избитой Расси, ту самую блистательную леди Зелею. Увы, как и всегда, мать подставила меня самым жутчайшим образом:

–  Лорд Равеяр, позвольте представить вам мою единственную дочь и наследницу клана Сумрачных Серых Рысей, Рассиашеару Даишаре Янтарноглазую.
– и уже моей напряженной спине, - Расси, веди себя пристойно!

Так стыдно мне еще никогда не было! Я мысленным взором окинула свой внешний вид - штаны порваны и покрыты кровоподтеками, сквозь прорехи видны мои изодранные колени, полупрозрачная рубашка местами в крови, на руках порезы от излишне усердного Арвея, губы разбиты тоже благодаря стараниям Старшего лорда, волосы всклокочены и висят полурасплетенной косой… Красота да и только! И вот она странность - если бы тут был Тигрик, я не стеснялась бы ни секунды, а перед Лордом-карателем не хотелось предстать в подобном виде… И все же придется затолкать свою гордость ооочень глубоко и сделать вид, что так и должно быть. Взяв себя в руки, я нацепила вежливую улыбочку на израненные губы и, игнорируя боль в означенной части лица, грациозно повернулась к матери и этому самому лигейцу.

Мать стояла спокойно, но ее взволнованность я словно ощущала - она прекрасно понимает, что если я нарушила свой обет молчания, значит дело серьезное. Впрочем, как раз мать меня интересовала менее всего в данный момент - Лорд-каратель, вот что притягивало мой взгляд. Столь же привлекательный, сколь и опасный лорд Равеяр в подчеркивающем его великолепную фигуру дорожном костюме, с неизменной вежливо-прохладной ухмылочкой на красиво очерченных губах, заставил мое сердце биться быстрее… А восхитительный лигеец в этот момент осматривал меня, и начал он, как и все представители мужского пола, с ног. Я видела это выражение удивленной заинтересованности на его лице, в момент, когда он осматривал многочисленные ранения, эту иронично вздернутую бровь, едва взгляд его остановился на оголенном распахнувшейся рубашкой животе, как дрогнули уголки губ, в момент разглядывания моей собственной груди, а затем… Карие, ничем не примечательные глаза поднялись до уровня моего лица, и все изменилось настолько, что даже я удивилась.

Сначала он побледнел, да так стремительно, что я всерьез начала беспокоиться о его здоровье, затем горло совершило непроизвольное глотательное движение, глаза расширились, лицо покраснело от гнева, ярости и чего-то еще, а после этого лигеец с трудом произнес:

–  Зелея?!

Узнал… впрочем, это не удивительно, а вот поразительным оказался тот факт, что лорд стремительно повернулся к моей матери и заорал так, что даже стекла задрожали:

–  Как это понимать??? Что вы с ней сделали? Как вы посмели пытать подданную Гарендара?!

И голос у него такой - водопад перекричать может запросто. А дальше, произошло нечто совсем уж не вероятное:

–  Расси, - мать повернулась ко мне,- вы знакомы?

Странно, обычно матушка отличается проницательностью. Зато у меня появилась потрясающая возможность произнести:

–  Нет. Первый раз вижу.

Да, ситуация из неприятной, превратилась в крайне забавную. Жаль, лигеец этого не понимал.

–  Зелея!
– и он шагнул ко мне, обхватив своими немаленькими руками мое лицо, вгляделся в разбитые губы, прорычал что-то на своем, причем явно ругательство, раз я ничего не поняла.
– Зеля… кто это сделал, Зеля? Скажи мне кто, я разорву этого ублюдка собственными руками!