— Мне энтот щенок руку прокусил, — басом сказал один из пришедших.

— Пришлось их… того… — закончил староста. — Ну, а по-другому-то как? Да и осерчали на этот выводок лесной люди…

Герб нахмурился. Но ничего не сказал.

— Теперича все просто, — снова осмелев, заявил Барбак. — Этого лиходея мы трогать не будем, нет… Нет, я сказал! — прикрикнул он на недовольно загудевших жителей деревни. — Мы его к барону в замок отвезем!

— Да башку ему срубить — и все дела, — буркнул Оттар и, закинув руку за спину, погладил рукоять своего топора. — То есть не мы… Пущай они срубят. Или сожгут. Мы же не можем… Рыцари Болотной Крепости не убивают людей… Хотя какой из него человек…

— Там, в замке, — продолжал староста, — пусть его светлость барон Жаром решит, что с ним делать. Нам за это награда будет. Всей деревне награда будет! — повысил он голос, чтобы его услышало как можно больше собравшихся.

И его услышали.

Толпа задвигалась, пропуская идущего к световому кругу. Крестьяне притихли, когда к старосте приблизился Аж Полторы Ноги. Парень хромал сильнее обычного, лицо его было бледно, но решительно.

— Всей деревне, говоришь, награда будет, — произнес Аж придушенно и зло, наступая на Барбака. — Да как бы не так… Себе больший кусок отломишь — это уж как водится.

— Ты чего? — забормотал староста, бросая косые испуганные взгляды на принцессу и рыцарей. — Чего городишь?!

Аж неожиданно для всех рассмеялся. То непонятное, что ворочалось в его душе все время, пока он сидел поодаль от гомонящей толпы, теперь просилось наружу. Шагнув из темени на свет, парень одновременно будто вышагнул за рамки обычного себя. Ему теперь было легко и свободно — так, как никогда в жизни не было.

— Ежели бы ты, гад, с баронским кузнецом договора не имел, не надо было бы всей деревне железяки у тебя втридорога покупать! — заговорил Аж. — А как торговцы в деревню приезжают — кто у них соль скупает подчистую? И нам же потом продает, и цены ломит такие, что хоть землю вместо соли жри?! Не ты? Да ежели б не ты, разве я по ночному времени в лес двинулся бы? Ты не лучше этого зверя, Барбак! Не лучше, да! Кто, когда тяжбы разбирает, ту сторону берет, откуда ему подарок пожирнее несут? Не ты? Его светлость барон Жаром тебе землю доверил делить! По справедливости ли ты делишь? Себе и родне — получше. А что останется — тем, кто побольше тебе притащит. А уж всякую дрянь — остальным! Так, земляки?

Народ недоуменно молчал. Кто-то из задних рядов робко вякнул:

— Так… — но на него сразу стали оборачиваться, и он замолчал.

— Ах ты ж… — пришел наконец к себя Барбак. — Поганец ты! При ее высочестве такие мерзости говорить!.. Смутьян! Власть не уважаешь, плюгавец хромоногий! Да из-за тебя всей деревне… Скрутите его, мужики! Вместе с Варгом к барону повезем! Пусть барон рассудит, кого из преступников какой смертью казнить!

Четверка с топорами первой двинулась к Ажу. Но двинулась как-то неуверенно. Аж, не пытаясь бежать, стоял, широко расставив ноги. Он тяжело дышал. И по бледному лицу его медленно расплывалась усталая улыбка — так улыбаются люди, совершившие наконец то, что давным-давно собирались совершить.

— Ишь ты какой… — хмыкнул Оттар, разглядывая Ажа.

Кай вопросительно глянул на Герба.

— Не трогать, — негромко проговорил Герб.

Принцесса, быстро шагнув к нему, прошептала на ухо:

— Что вы делаете, сэр Герб? По законам королевства владетели земель судят за преступления, случившиеся на их землях… Этот паренек выступил против старосты, назначенного бароном. Нельзя оставлять такое без ответа. Не вздумайте защищать его! Если этот… Барбак… действительно нерадиво исполняет свои обязанности, нужно просто известить об этом барона.

— Сначала, ваше высочество, необходимо разобраться, о каких именно преступлениях его светлость барона Жарома извещать, — ответил Литии Герб.

— Ваше высочество, — обернулся к Литии Кай, — разве вы услышали в словах Ажа ложь?

— Нет, — ответила принцесса. — То, что он говорил, — правда.

— Болотники могут вмешиваться в дела людей, — напомнил Кай изменение в правилах Кодекса. — Когда творится несправедливость и гибнут безвинные…

Он вдруг опустил взгляд на Варга.

— Что отличает человека от нечеловека? — спросил юный рыцарь так тихо, что можно было подумать, будто он задает вопрос самому себе. — Человек ответствен перед другими людьми. Это его Долг — быть ответственным перед окружающими.

— Эта… тварь, — сказала принцесса, явно имея в виду Варга, — тоже заботилась о своих близких… То есть о своей семье.

— О собственных детенышах заботятся и дикие звери, — вступил в разговор Герб. — А мы говорим о людях. О тех, кого должны оберегать от Тварей. Мы никого не собираемся судить. Мы просто хотим помочь.

— Долг… — произнес Кай, очнувшись от своих раздумий. — Послушай, брат Герб. И ты, брат Оттар. И вы, ваше высочество… Я скажу о том, что все мы давно и крепко знаем. Мы люди — и у каждого из нас должен быть свой Долг. Это и делает нас людьми. Что такое Долг? Это великое дело, которое направлено на благо остальных людей. Долг — тяжелейшее бремя, одному вынести его зачастую не под силу. Поэтому каждый должен делать то, на что способен.

— Верно, — улыбнулся Герб.

— Верно — для Туманных Болот, — заметила принцесса. — Если там, близ Болотного Порога, жить, не зная Долга, — Твари одолеют людей. А Большой мир… здесь сложнее. То есть нет — проще… Вы думаете, для старосты его должность — тяжкое бремя? Совсем наоборот.

— Бремя, — серьезно подтвердил Кай. — Только он этого не понимает. А непонимание это непременно приведет к беде.

Оттар, почесав в затылке, усмехнулся.

— Как же! — сказал он. — Здесь тебе, брат Кай, не Туманные Болота. Большой мир! Самая мелкая падла рвется к власти. Что ж она — бремя себе потяжельше ищет? Да ты на его дом посмотри… и на лачуги остальных крестьян. А лучше — на ряху его глянь. И на брюхо. Уж точно не от натуги брюхо у него так набухло.